Продолжение публикаций из книги.
ГРИГОРЕНКО АЛЕКСАНДРА ИВАНОВНА
В мае 1966 года в Екимовичах начинает свою работу комплексная изыскательская экспедиция №1 от Ленинградского филиала Московского института «Теплопроект» им. А.Я. Жука, который впоследствии стал «Гидропроектом» им. А.Я. Жука, а затем и «Атомпроектом». Первым ее начальником был Кочнов Александр Николаевич. В составе этой экспедиции предусматривались метеорологи, гидрологи, геологи, геодезисты. Начальником метеостанции назначили Маркова Дмитрия Семеновича. 31 мая к нему на работу прибыла метеоролог Александра Ивановна Григоренко, а через месяц к ней присоединился ее муж, гидролог по специальности, Виктор Елизарович Григоренко. Они должны были найти в этих краях озеро или пруд, ведь именно стоячая вода дает наиболее полную информацию об экологии окружающей среды, обосноваться там и на протяжении выделенного им времени ежедневно по три раза в день делать замеры температуры воды, воздуха, скорости и направления ветра, влажности, а также заносить в журнал сведения о погоде: облачность, снег, дождь, град, солнце. Все эти данные должны были регулярно направляться руководству, ежемесячно сверяться с соответствующими службами в Рославле. Их работа являлась одним из направлений изыскательских работ, которое давало исходные данные для начала проектирования Смоленской АЭС и города Десногорска. И такое место они нашли – это был пруд в районе деревни Колпино на расстоянии одного километра от центральной усадьбы. Туда доставили их вагончик с самым новейшим по тем временам оборудованием. И они приступили к работе.
- Александра Ивановна, а при каких обстоятельствах Вы стали метеорологом, да еще вместе с мужем?
- Родилась я в Сибири, в деревне Макарово Кемеровской области, на реке Чулым. После окончания средней школы работала там же телятницей. За три дома от нас жила семья Григоренко. Виктор Елизарович был постарше меня и к тому времени работал на шахте в Новокузнецке. Его мать стала настаивать на том, чтобы он вернулся в родную деревню. Сыном он был дисциплинированным, поэтому вернулся и устроился работать в находящуюся неподалеку от нас изыскательскую экспедицию. Познакомились мы с ним на танцах в нашем деревенском клубе. Поженились, и вскоре он предложил мне перейти на работу к ним. Перешла, выучилась, получила новую специальность. Когда изыскательские работы в наших краях закончились, мы поехали на Беловскую ГРЭС, потом на Томусинскую ГРЭС, а уже в 1963 году поехали на Север, на изыскательские работы для строительства будущей Кольской АЭС. Когда нам предложили поехать на Север, то я своему супругу сказала: «За деньги просто так поехать и посмотреть Север у нас никогда не получится, поэтому надо ехать, хочется мне там пожить». И я не пожалела о своем решении. Метеовышка у нас стояла на озере Имандра. Работа была обычной для метеорологов, но зато красота вокруг неописуемая. Одно северное сияние чего стоит! Это надо увидеть любому человеку хотя бы раз в жизни. Три года мы там пробыли. Изыскательские работы закончились, и начальник метеостанции Марков Д.С. сказал нам, что планируется строительство Смоленской АЭС, и если мы хотим, то можем поехать для проведения изыскательских работ на Смоленщину.
- Место, где расположилась наша метеостанция, оказалось живописным? Жили-то в вагончике. Но ни света, ни радио, ни телевизора не было, только керосиновая лампа. Мы там первые полтора года все при ней и делали.
- «Буржуйка» для обогрева была?
- Конечно. Отопительный котел даже был. Потом там одна бабуля умерла, и мы сняли дом. В 1967 году, к 50-летию Великого Октября, в наши места провели свет. Мы купили телевизор. Это прямо такое событие! К нам на смотрины пришли дед с бабкой из соседнего дома. Шла как раз передача «Служу Советскому Союзу». Бабка так внимательно смотрела и вдруг говорит: «Дед, глянь-ка, мой внук на меня глядит». А дед к концу просмотра начал подремывать. Она его толкает: «Ты чего спишь?» - «Я не сплю, я жду, когда эта двёрка, - показывает на телеэкран, - закроется». Тут бабка всплескивает руками: «Вот чудак! Так то ж не двёрка, это вот в свет сунули, она и работает!»
Вообще-то мне местный говор нравился, я даже завела специальную книжечку для записи диалекта. Вот, к примеру, мне как-то говорят: «Жамочку хочешь?» А я пожимаю плечами и не знаю, что сказать. Оказывается, жамочка – это пряник.
А снега зимой наметало по самые окна изб. Летом еще можно было проехать по местным дорогам, а зимой только при помощи молоковоза.
- Это как?
- В Колпино была ферма, и оттуда везли каждый день молоко. Снегу наметет столько, что никакой транспорт не проедет. Вызывают трактор, он идет впереди, расчищает дорогу, а позади молоковоз, весь облепленный людьми, человек по десять пристраивалось на этой емкости, да еще пять-шесть – в кабине. Каждый по своим делам едет: кому в больницу, кому кого-то навестить надо в Екимовичах. А нам отчет сдавать в экспедицию.
- Сколько человек работало?
- Я с мужем да еще один рабочий.
- Кормили-то нормально?
- Начальник экспедиции Кочнов А.Н. никогда про нас не забывал. То тушу баранью привезет, то головку сыра. Дрова всегда привозил. Да и сам был мужик веселый, всегда морально поддержит, пошутит. Без него мы бы умерли от скуки. Да и сама я не сидела на месте. Соберу школьников в кучу и куда-нибудь в деревню везу их концерт давать. Прицепим к трактору сани – и вперед! Приезжаем, к примеру, в сельский клуб Савеево, а там от табачного дыма хоть топор вешай. Даем концерт. Людям развлечение, да и нам весело. А то просто какие гости к нам в избу завалятся. Что есть в печи, на стол мечи. И пойдут тут песни, пляски под гармонь. Веселые вечера были, дым коромыслом. Хоть и трудно жили, а дружно и весело.
Когда наши дела закончились, мы перебрались в Екимовичи. По реке Десне и ее притокам работали, тут я мужу помогала. Как только начали сдавать дом №4 в первом микрорайоне, нам там дали квартиру. Но мы продолжали ездить по экспедициям. Были в Тульской, Рязанской областях, на Курской АЭС. В 1980 году решили, что хватит, надо пристраиваться к берегу, и так 22 года в постоянных разъездах. Уходить было жалко и страшно, но жизнь есть жизнь, и я пошла работать нормировщицей в ВСО-124.
Работала в роте Бессонова Вячеслава Ивановича. Очень обходительный и хороший был человек. Два года я лазила по всем этим бетонным и железным конструкциям первого блока САЭС. Потом уговорили меня перейти работать в «Гидроспецстрой» по своей специальности. Я согласилась и проработала там 17 лет.
- Чем занималась эта организация?
- Забивкой свай на ОРУ-500 и ОРУ-750, открытом отводящем канале, ХЖО, ХЖТО. Но главной ее задачей была забивка свай под жилые дома нашего города. С благодарностью вспоминаю работу с инженерно-техническими работниками Сергеем Николаевичем Ярославцевым, Андреем Лупентичевым, Андреем Чигановым, Татьяной Ивановой. И, конечно, большую и светлую память оставил во мне начальник «Гидроспецстроя» Василий Петрович Волынец. Вместе мы проработали 15 лет на полном доверии. Это такой душевный руководитель.
- А сваи не подведут?
- Да вы что! Половина города стоит на наших сваях. Город стоял и стоять будет. Тем более, что под домом, в котором я живу, я сама измеряла, на какую глубину забиты сваи. С высоты прожитых лет я прекрасно понимаю и очень благодарна ребятам и девчатам из техинспекции, кураторам за то, что придирались к нам из-за каждой мелочи. Требования были очень высокие. Кажется, что все документы оформлены, на каждую сваю есть соответствующая бумага, но они сами проверяли мои замеры! И правильно делали!
В 2000 году я окончательно ушла на пенсию. Вначале как-то даже растерялась. Я же всю жизнь работала и всю жизнь занималась общественными делами: была председателем профкома. А тут не знаю, куда себя деть. И вдруг услышала, что у нас в городе есть хор ветеранов войны и труда. Прихожу к его руководителю Валентине Ивановне Бурнаевой. Она сразу же пошла мне навстречу, и теперь я в хоре «Ивушка» не только пою, но и являюсь его старостой. Очень дружный у нас коллектив: мы всегда поддерживаем друг друга, справляем дни рождения, юбилеи и, конечно, поем. Везде поем, куда нас приглашают, никому не отказываем. Еще я являюсь председателем первичной городской ветеранской организации. Тут забот хватает. Ведь если человек пожилой, да еще прибаливает, ему особое внимание нужно. За плечами ветеранов войны столько пережитого. Еще очень люблю заниматься землей. Есть дача. Участвую во всех выставках «Дары природы». В один из засушливых годов у меня уродилась необыкновенная капуста. Каждый кочан весил до 14 килограммов. Сейчас вот организовываю выставку по вязанию и вышивке. Одним словом, не надо бояться пенсии. Она дает начало новой жизни. Главное – не терять бодрости духа!
Александра Ивановна Григоренко имеет много грамот и благодарностей за свой доблестный труд и общественную работу. Но есть две награды, которые она ценит больше всего и которыми очень гордится. Это медаль «Ветеран труда» и медаль «Почетный строитель».
- Александра Ивановна, сколько же лет Вы прожили вместе с Елизаровичем?
- Пятьдесят лет. Золотая свадьба уже была!
- Вы знаете, я всегда не перестаю удивляться тем семейным парам, которые живут вместе не один десяток лет. Вот уж действительно браки совершаются на небесах.
- У нас в Сибири к женитьбе вообще относились очень серьезно. В нашей деревне было 120 дворов. Все друг друга знали прекрасно. Вот увидят родители, что их дети начинают женихаться или невеститься, обязательно вставят свое веское слово. В этом деле они всегда искали хорошую родову.
- Это как же?
- Чтоб хозяйство у родителей жениха или невесты было крепкое. Если парень, то непременно работящий, не гуляка какой. Если девка, то не только красивая, но и хозяйственная. К друг другу тогда часто в гости ходили, видели ухоженность в доме, а это все от женской руки зависит.
- Ну, выбор у вас был, как у каких-нибудь дворян голубых кровей.
- А как же! Если поженились, то это же на всю жизнь! И что еще считалось главным в девичьей чести, так это коса. Женщины носили косы и после замужества, иные до самой старости.Не зря же существует поговорка: длинная коса – девичья краса. Если отрезали косу, особенно насильно, то это был позор неописуемый. Моя бабка за косу свою чуть жизни не лишилась. А дело было так. Шла гражданская война, и вот как-то в нашу деревню вошли колчаковцы и белочехи. Двое забрели к нам в избу. Спрашивают у бабки: «Где твой мужик?» А он к партизанам ушел. Она отвечает: «Не знаю». «Врешь!» - закричал колчаковец и схватил ее за косу. «Не скажешь, отрублю косу!» Знал же, мерзавец, что для женщины коса – это все. «Я позора не хочу, - говорит моя бабка, - руби вместе с головой». - «Ложись на порог!» Перекрестилась она, глянула на своих детей и положила голову на порог. А трое ребятишек, среди которых была и моя мать, ей тогда лет десять исполнилось, сидят на лавке и смотрят застывшими от ужаса глазами, как их мамане голову рубить будут. Взмахнул озверевший колчаковец шашкой и … покатилась бы к ногам материнская головушка вместе с красавицей-косой, да перехватил руку изверга рядом стоявший чех. « Ты чего делаешь? Спроси мою жену, где я есть, разве она знает? Детей пожалей! Пусть живет красавица!» Плюнул с досады колчаковец, и вышли они из избы.
- Да… Вот она, «романтика» белогвардейской чести.
- Бабка не дожила до 100 лет только три месяца. В здравом уме и твердой памяти находилась до последней минуты своей жизни. Всем внучкам наказывала косу не обрезать! Я-то свою обрезала только после ее смерти, когда мне уже под пятьдесят стукнуло.
Наша беседа продолжалась долго. Супругам Александре Ивановне и Виктору Елизаровичу Григоренко было что рассказать о своей жизни: много прожили, много повидали, пережили. Почти пятьдесят лет прошло, как приехали они сюда. Теперь здесь стоит Смоленская АЭС и прекрасный, благоустроенный город Десногорск. И во всем этом есть и их труд, труд первопроходцев, первостроителей.
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
Первостроители Десногорска
Список разделов › Научный форум › История
Сообщений: 61
• Страница 2 из 4 • 1, 2, 3, 4
КУБРАКОВ АЛЕКСАНДР ПЕТРОВИЧ
Если бы грунт, вынутый машинистом экскаватора «Драгляйн» управления механизации УС Смоленской АЭС Александром Петровичем Кубраковым сложить в одном месте, то образовавшаяся гора вполне оправдала бы название нашего города.
- Сами-то откуда будете?
- Есть такая деревня Водневка. В сторону Хомутовского водозабора. До войны она насчитывала семьдесят дворов. Была своя школа семилетка. При мне там уже было тридцать дворов, и школа уже была начальная. Я в ней заканчивал четыре класса. Потом в восьмилетку ходил в село Чижовка. Шесть километров от нас. Пешком туда и обратно по большаку. Зимой на лыжах. Зимы-то были тогда хорошие, не то, что нынешние. Снег в деревнях да крыш дома засыпал. В девятый класс пошёл уже в Еимовичи.
- Так это в другую сторону.
- Ну, да. То же где-то шесть километров. Когда пешком, когда на лыжах. В плохую погоду оставался у родственников в Екимовичах. Школу закончил и поехал в Ельню учиться на экскаваторщика.
- Почему именно на экскаваторщика?
- У нас в школе был учитель по физкультуре, он и рассказал мне про эту профессию. Мне понравилось. Я и поехал. На практику послали в Чижовку. Только начал практику, как пришла разнарядка с военкомата на курсы водителей. В общем, получилось так, что в один год я сдавал экзамены и на водителя, и на экскаваторщика. А после армия. Служил в Азербайджане в самом городе Баку.
- Во крутануло вас! Чуть ли не с одного края света на другой. То леса и поля Смоленщины, а тут на тебе – Каспий. Всё-таки тоже море.
- Служил в инженерно-сапёрной роте. На экскаваторе работал. Весь Азербайджан объехал – дороги строили, капониры, много всякого всего. А после армии сразу на стройку.
- Раньше про стройку слышали?
- Еще до армии видел, как тут у нас по деревне геодезисты ходили. Да и разговоры ходили о том, что тут будут строить атомную станцию. Я хотел идти работать водителем, но нужный на то время штат там уже был набран. Надо было ждать, и я пошёл в управление механизации работать экскаваторщиком. Это было 5 августа 1971 года. Руководителем был прораб Кахно. Тогда стройка и дирекция были вместе. Все умещались в вагончиках, которые стояли вдоль левой стороны дороги, у самого поворота на Десногорск, когда едешь из Рославля. Ещё в армии, я получил пятый разряд экскаваторщика. Но тут мне дали вначале четвёртый разряд, через две недели вернули пятый, а через месяц я уже работал по шестому разряду машиниста экскаватора.
- Как добирались до работы?
- В шесть утра вставал и к семи часам выходил на дорогу. Из Рославля шёл автобус и собирал людей из окрестных деревень. Автобус давали старый и холодный. Народу битком. Летом в нём духотища, а зимой колотун. Зимы-то были тогда морозные. Доезжали до Екимовического поворота. Пересаживались в кузов машины ЗИЛ-137. Сегодняшней дороги тогда не было и мы ехали по «сельскому тракту» с такой колеёй, что иной раз с машины можно было достать рукой землю. Ехали на первой или второй скорости. После работы на такой же машине обратно до поворота, в автобус и домой. На следующий день повторялось тоже самое.
- Что за механизм был у вас?
- Есть такой экскаватор на гусеничном ходу под названием «Драгляйн». Это была мощная машина. Вылет стрелы составлял 12,5 метра. Объём ковша вначале составлял половину кубического метра, потом целый кубометр, а уже в конце строительства вмещал в себе объём 1,2 кубометра. Но главное достоинство этого механизма заключалось в том, что его ковш крепился на цепях. Отсюда и большая маневренность ковша в труднодоступных участках, которых на стройке в то время хватало везде. Хотя эта машина по своим характеристикам предназначалась только для работы в карьерах, тем не менее, её тут использовали и на рытье траншей, и при укладке труб, и само собою при работе в карьерах. Вначале экскаватор передвигался своим ходом, что было очень не рентабельно. Если по полю его гусеницы шли нормально, то по бетонке он шел очень тяжело. К примеру, когда пришлось работать в Городецком карьере, то в пути мне приходилось останавливался через каждые три километра для его смазки. Потом уже экскаватор стали перемещать на специальной платформе, которую тянул трактор «Кировец». Таких экскаваторов на стройке было десятка полтора. Лет на пять хватало его при той работе, которая шла тогда тут. Был у меня и помощник, и сменщик. Много их поменялось за 28 лет работы на стройке у меня.
- На каких объектах стройки пришлось вам поработать?
- Да мне легче сказать, где я не работал со своим экскаватором. Везде была нужна наша работа. По всей стройке нас гоняли.
- Да… было тогда в силе такое знаменитое слово – «Надо»! Оно было, как призыв. Частенько на стройке можно было слышать такой диалог: «Да ты понимаешь, что надо»!? – «Да не могу я»! – «Да хрен с твоим не могу! Надо! Понимаешь, надо»! И делали через это «не могу» …
- Я же рыл котлован под первые три пятиэтажки в первом микрорайоне. Городецкий карьер открывал своим экскаватором. Под первый блок атомной станции мне было доверено вынуть первый ковш земли. Об этом передало и московское радио тогда, и Смоленское. Было же чистое поле на том месте, где сейчас станция. Сделали разметку. Экскаватор пригнали. Руководство понаехало. Сказали, что здесь будет главный корпус атомной станции. И пошла работа.
- Верили в тот момент, что здесь будет вот такая атомная станция?
- Нет, не верил. Моё дело копать. Вот только уже потом в процессе работы обратил внимание на то, что котлован уж больно глубокий. Считай сколько вверху, столько и ещё в земле внизу. В процессе работы с руководством стройки лично не сталкивался. Своих-то знал всех. Моё дело копать. А вот такие интересные моменты были. Мы же по 12 часов работали, когда шли блоки. Со смены на автобус опоздаешь, стоишь на остановке, ждёшь хоть что-то. И тут Рева на «Волге». Обязательно остановится, подберет. По дороге расспросит кто такой, где работаешь, как дела. Как-то во время работы в карьере, а дело было летом, понагнали на стройку «ИФ» – это такие грузовые машины с глушителем вниз. Жарко. Они пылят. Сижу в одних плавках и только колени выше плеч мелькают. Хорошо рядом был водоём. Раз в воду и опять за работу. Надо же грузить. Машин полно было. Пришлось поездить и по командировкам. Был в Рославле, Ельне, Дорогобуже.
- Сельскому хозяйству помогали?
- В Богданово рыли котлованы под всякие там строения. Навоз убирал своим экскаватором.
- Как решился вопрос с жильём?
- Жильё мог получить в первом доме города Десногорска – это дом №11 в первом микрорайоне. Но тут меня попросили уступить место в очереди одному товарищу. Он далеко жил. Я получил квартиру в следующем доме.
-А отдыхали как?
-Да отдыха по сути дела и не было. Когда там отдыхать? Работа. Ну, по большим праздникам само собою. Демонстрация, выборы – это тогда были настоящие праздники. Ещё широко праздновался День строителя. Вот где сейчас водохранилище, тут места красивые были. В этот день тут выездная торговля была, палатки разбивались, всякие аттракционы для детей. Весело было. Чувствовалось, что это действительно наш праздник. Ещё меня где-то после пуска второго блока поощрили двухнедельной путёвкой в ГДР в составе всесоюзного поезда «Дружба». От стройки было в составе этой делегации человек 10. В Москве был сбор представителей комсомольских ударных строек со всего Советского Союза. Специальный состав. В Берлине был, в Потсдаме, в Дрездене. Каждый день экскурсии, встречи с немецкой молодёжью. На всю жизнь память осталась…
- После пусковых дел на стройке как сложилась судьба?
- Пошли командировки. Потом вообще всё затихло. В сентябре 1999 года пришёл на работу в ОАО «Атомтранс».
Около трёх десятков различных поощрений записано в трудовой книжке Александра Петровича Кубракова. Почётные Грамоты, благодарности. Два раза он был занесен на Доску Почёта Рославльского района Смоленской области. Награждался нагрудными знаками «Победитель социалистического соревнования». Но самой дорогой для него наградой является, конечно, орден «Трудовая слава» третьей степени, который он получил за пуск второго блока Смоленской АЭС. Простой смоленский парень.
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
Добавлено спустя 14 минут 20 секунд:
БЕЛЯЕВ ВАЛЕРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ
Зная о том, что Валерий Алексеевич Беляев принимал участие в сооружении Десногорской плотины, первым вопросом, который я ему задал, был вопрос о том, не размоет ли когда-нибудь нашу плотину.
- Нет! - ответил он уверенно, - сто процентов гарантии, что этого не будет.
…Летом 1974 года, имея на руках диплом об окончании техникума в г. Дмитров Московской области по специальности «гидротехнические сооружения», Валерий Алексеевич Беляев вместе с женой приехал в Рославль, на родину.
- В армии служили?
- Два года, с 1969 по 1971 год – в Морской инженерной службе в г. Петропавловск-Камчатский. Служить ушёл со второго курса.
- И сразу в Десногорск?
- Нет. Вначале по распределению я полтора года проработал прорабом в г. Боярка Киевской области. Кстати, как раз в том месте, где Павка Корчагин строил узкоколейку.
- А как Вы узнали о строительстве Смоленской АЭС?
- Из газеты. Когда мы приехали в Рославль, надо было куда-то устраиваться на работу. Прочитали в местной газете, что неподалеку развертывается строительство Смоленской АЭС и нового города. Поехали с женой посмотреть. В то время здесь было всего три дома. Посмотрели и остались. Меня приняли на работу в ОКС Дирекции САЭС инженером-куратором по гидросооружениям.
- Так тогда вроде ничего такого гидротехнического тут и не было?
- На тот момент да. А вот через месяц после моего приезда начались работы по очистке ложа для будущего водохранилища. Кустарник тут был густой, деревья большие, особенно сосны. На берегу Десны росли дубы в три обхвата. Мелочь вырубали и сжигали на месте, а деревья вывозили на распиловку. Делалось это силами ПМК, привлекались и другие организации. Тогда вся стройка, считайте, была одним большим коллективом.
- Как шло переселение из мест затопления?
- Была создана комиссия из представителей местной власти, Дирекции САЭС, проектной организации. Комиссией рассматривались каждый дом, каждое строение, плодовые деревья. Более 20 деревень ушло под затопление. Всем давали жилье в Богданово. Желающие могли перевезти на новое место жительства свой сруб. Давали также и денежные компенсации.
- А с кладбищами как?
- Практически возле каждой деревни было свое кладбище. По их переносу работала специальная бригада из Москвы, в состав которой входили молодые ребята, некоторые из них с высшим образованием. Бригада имела договор с проектной организацией ОКБ им. Жука. Они ездили по всему Советскому Союзу, выполняя работы по перезахоронениям из зон затопления. Так что опыт у них был большой. Все происходило в присутствии родственников, представителей местной власти. Останки переносились на Богдановское кладбище. После перезахоронения составлялся соответствующий акт. Место бывшего кладбища тщательно засыпалось грунтом и выравнивалось бульдозерами.
- А скотные дворы?
- Деревянные постройки разбирались, хлам сжигался. На автомашины грузили и вывозили навоз. И опять соответствующий акт на чистоту. Все было четко и строго.
- Население деревень переселение воспринимало, наверное, по-разному?
- В основном, с пониманием. Им же рассказывали, разъясняли необходимость этого дела. Конечно, не обходилось и без эксцессов, не без этого. Ведь навсегда покидались насиженные и обжитые места. Но без крыши над головой не оставили никого. Одновременно начались работы по сооружению паводкового водосброса и подготовке основания земляной плотины.
- Мне почему-то казалось, что особой сложности в сооружении плотины не было: навалили песку, утрамбовали, сделали бетонную отмостку посередине дороги, и все.
- Да такую бы плотину размыло после первого дождичка. На самом деле все происходило на несколько порядков сложнее. Прежде чем отсыпать плотину, надо было подготовить основание, убрать растительный грунт. К тому же, возле русла Десны обнаружилась линза торфяника в пределах 100-150 метров в длину, которую было необходимо убрать и заменить суглинком. Подготовку основания осуществлял коллектив СУМР УС САЭС. Уже непосредственно саму отсыпку плотины осуществляло ЗУМР «Днепрострой», которое срочно перебросили сюда из Запорожья где-то в 1975 году. Потом уже, когда плотина была построена, то место, где были торфяники, дополнительно укрепили путем бурения и тампонирования бетонитом основания плотины на определенную глубину. Работы выполняло СУ «Гидроспецстрой». Работы велись круглосуточно. Плотина более двух километров была разбита на карты. На одну карту завозился грунт, на другой уже завезенный грунт разравнивался бульдозерами, на третьей - грунт уплотнялся катком. Делался перерыв под утро часа на два, чтобы техника могла заправиться и отдохнуть. Техника не выдерживала, а люди выдерживали все! Круглосуточно дежурили геологи. В любое время суток брались пробы грунта. Для тех, кто работал ночью, на рабочие места привозили горячую пищу, чай, кофе. Очень непросто приходилось зимой. Морозы стояли сильные. За два часа, пока техника отдыхала, грунт успевал промерзнуть на 10-15 сантиметров. Его приходилось снимать бульдозерами и сталкивать в нижний бьеф плотины. Потом по весне, после оттаивания, его снова укладывали в тело плотины. Всего было уложено более 1,5 миллионов кубометров грунта. Работало 25-30 КАМАЗов, до 10 экскаваторов. Бульдозеры были очень мощные. Имелось несколько штук «КАМАЦУ» и «КАТАПИЛЕРОВ». Каждый отсыпанный слой грунта принимался по акту. Все работали слаженно и ответственно – и проектанты, и геологи, и строители, и Дирекция САЭС.
- Перекрытие плотины помните?
- А как же! Это был неповторимый момент, можно сказать, своеобразный праздник. Практически все, кто участвовал в сооружении плотины, собрались на берегу.
Однако раньше отсыпки плотины началось строительство паводкового водосброса. Его надо было построить раньше, чтобы сбрасывать воду с водохранилища в новое русло Десны. Строительство осуществляло СУ «Гидрострой», руководил которым Куевда, бригадиром был Савенко. Затем работы передали СУ «Днепрострой» (начальник Парфенов). При строительстве паводкового водосброса также были трудности. Так, при устройстве котлована водобойного колодца обнаружились плывуны. Пришлось немало повозиться: плывун замещался бетоном, поэтому толщина низа водобойного колодца получилась значительно больше проектной. Здесь тоже работы велись круглосуточно.
- Как сложилась Ваша судьба потом?
- Куратором в Дирекции я проработал до 1979 года. Затем перешел в ту организацию, которую курировал ЗУМР «Днепрострой» на должность начальника участка. Во-первых, зарплата повыше, да и работа была по специальности. Сначала курировал и сдавал плотину, паводковый водосброс. В 1980 году «Днепрострой» отсюда уехал. Мне предложили работу на Крымской АЭС, но мне там не понравилось. Я вернулся сюда и стал работать прорабом в СУ «Гидрострой» - возводил ВЗС-1. У меня работала бригада Талаха. Прекрасный бригадир, и бригада толковая. Работала и бригада военных строителей. Мы их обучили, заинтересовали, и уже на втором году службы они хорошо трудились и получали приличную зарплату.
Потом меня перебросили на строительство закрытого отводящего канала. Монтаж вело СУ «Гидромонтаж». Начальником этой организации был Двоскин Михаил Абрамович. В наши обязанности входило выполнение бетонных работ.
В 1982 году с подачи тогдашнего начальника УМР УС САЭС Захаркина Владимира Васильевича и с благословения начальника стройки Ревы Б.М. я перевелся в УМР УС САЭС заместителем начальника по жилью. Прокладывали инженерные сети к домам, занимались благоустройством Десногорска. На этой должности проработал несколько лет, пока по распоряжению Ревы Б.М. не назначили ответственным за устройство открытого отводящего канала. По завершении работ по отводящему каналу возглавлял ПТО УМР до 1992 года. Тогда уже все распадалось, работы практически не было. Ушел в коммерческие структуры, работал в других организациях. Но это уже, как говорится, другая история.
- При каких обстоятельствах встретились с Ревой Б.М.?
- Я же был спортсменом. Увлекался лыжами, легкой атлетикой, волейболом. Занимал призовые места не только в Десногорске, но и в области. Тогда спорту уделялось очень большое внимание, а спортзал был только в школе №1. Туда мы и ходили играть в волейбол, и Рева тоже принимал участие в этих играх. Он был кандидатом в мастера спорта по волейболу и тогда работал главным инженером в ДМУ ЦЭМ. Вот там мы и познакомились. Создали сборную. Выезжали на соревнования, и если Рева был свободен, ехал с нами. Но, несмотря на загруженность по работе, он два раза в неделю приходил играть. Позднее к нам присоединились главный инженер Ефименко Виктор Трофимович и начальник УМР Захаркин В.В.
Игра есть игра, работа есть работа. По работе Рева спуску не давал никому. Запомнилась первая оперативка, на которой я присутствовал. Тогда я еще работал в УМРе. Меня послали на оперативку абсолютно не подготовленным. Рева повысил голос, стал меня воспитывать. Он не любил разгильдяйства. А я ему в ответ: «Борис Михайлович, не надо меня воспитывать. Завтра разберусь, приду и доложу». К следующей оперативке подготовился уже тщательно. Ему нравилось, когда обо всем докладывали четко и аргументировано. Если сроки срывали, а они срывались по разным причинам, как объективным, так и субъективным, и если ты смог правильно и аргументировано объяснить причину срыва сроков, то, как правило, принимались новые сроки без «воспитательной» работы.
Могу сегодня с гордостью сказать, что Рева никогда больше на меня голоса не повышал. У меня к нему, как к руководителю, претензий нет. В то время именно такой человек нужен был на стройке. Иначе наступила бы полная анархия, и первый блок мы строили бы до сегодняшнего дня. Отношения у нас были отличные. И даже когда он перешел в Смоленск, мы иногда виделись, беседовали, вспоминали прошлое…
- Как вы относитесь к тому времени?
- Мы тогда были все вместе. Вместе и работали, и отдыхали. В работе всегда были дружные, помогали друг другу. Работы тогда было полно. От человека требовалось только добросовестно трудиться, а за всё остальное он мог не беспокоиться. Квартиру дадут бесплатно, место для ребенка в детском садике получишь, отдохнёшь по путёвке, просто так тебя не уволят, даже если и провинишься. Ты был просто защищён от дум о завтрашнем дне с точки зрения социальных льгот для тебя и твоей семьи. Мне больше то время нравилось и тогда, и сегодня. Хоть мы и пахали по десять часов в сутки, но то время я бы не променял ни за что!
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
Если бы грунт, вынутый машинистом экскаватора «Драгляйн» управления механизации УС Смоленской АЭС Александром Петровичем Кубраковым сложить в одном месте, то образовавшаяся гора вполне оправдала бы название нашего города.
- Сами-то откуда будете?
- Есть такая деревня Водневка. В сторону Хомутовского водозабора. До войны она насчитывала семьдесят дворов. Была своя школа семилетка. При мне там уже было тридцать дворов, и школа уже была начальная. Я в ней заканчивал четыре класса. Потом в восьмилетку ходил в село Чижовка. Шесть километров от нас. Пешком туда и обратно по большаку. Зимой на лыжах. Зимы-то были тогда хорошие, не то, что нынешние. Снег в деревнях да крыш дома засыпал. В девятый класс пошёл уже в Еимовичи.
- Так это в другую сторону.
- Ну, да. То же где-то шесть километров. Когда пешком, когда на лыжах. В плохую погоду оставался у родственников в Екимовичах. Школу закончил и поехал в Ельню учиться на экскаваторщика.
- Почему именно на экскаваторщика?
- У нас в школе был учитель по физкультуре, он и рассказал мне про эту профессию. Мне понравилось. Я и поехал. На практику послали в Чижовку. Только начал практику, как пришла разнарядка с военкомата на курсы водителей. В общем, получилось так, что в один год я сдавал экзамены и на водителя, и на экскаваторщика. А после армия. Служил в Азербайджане в самом городе Баку.
- Во крутануло вас! Чуть ли не с одного края света на другой. То леса и поля Смоленщины, а тут на тебе – Каспий. Всё-таки тоже море.
- Служил в инженерно-сапёрной роте. На экскаваторе работал. Весь Азербайджан объехал – дороги строили, капониры, много всякого всего. А после армии сразу на стройку.
- Раньше про стройку слышали?
- Еще до армии видел, как тут у нас по деревне геодезисты ходили. Да и разговоры ходили о том, что тут будут строить атомную станцию. Я хотел идти работать водителем, но нужный на то время штат там уже был набран. Надо было ждать, и я пошёл в управление механизации работать экскаваторщиком. Это было 5 августа 1971 года. Руководителем был прораб Кахно. Тогда стройка и дирекция были вместе. Все умещались в вагончиках, которые стояли вдоль левой стороны дороги, у самого поворота на Десногорск, когда едешь из Рославля. Ещё в армии, я получил пятый разряд экскаваторщика. Но тут мне дали вначале четвёртый разряд, через две недели вернули пятый, а через месяц я уже работал по шестому разряду машиниста экскаватора.
- Как добирались до работы?
- В шесть утра вставал и к семи часам выходил на дорогу. Из Рославля шёл автобус и собирал людей из окрестных деревень. Автобус давали старый и холодный. Народу битком. Летом в нём духотища, а зимой колотун. Зимы-то были тогда морозные. Доезжали до Екимовического поворота. Пересаживались в кузов машины ЗИЛ-137. Сегодняшней дороги тогда не было и мы ехали по «сельскому тракту» с такой колеёй, что иной раз с машины можно было достать рукой землю. Ехали на первой или второй скорости. После работы на такой же машине обратно до поворота, в автобус и домой. На следующий день повторялось тоже самое.
- Что за механизм был у вас?
- Есть такой экскаватор на гусеничном ходу под названием «Драгляйн». Это была мощная машина. Вылет стрелы составлял 12,5 метра. Объём ковша вначале составлял половину кубического метра, потом целый кубометр, а уже в конце строительства вмещал в себе объём 1,2 кубометра. Но главное достоинство этого механизма заключалось в том, что его ковш крепился на цепях. Отсюда и большая маневренность ковша в труднодоступных участках, которых на стройке в то время хватало везде. Хотя эта машина по своим характеристикам предназначалась только для работы в карьерах, тем не менее, её тут использовали и на рытье траншей, и при укладке труб, и само собою при работе в карьерах. Вначале экскаватор передвигался своим ходом, что было очень не рентабельно. Если по полю его гусеницы шли нормально, то по бетонке он шел очень тяжело. К примеру, когда пришлось работать в Городецком карьере, то в пути мне приходилось останавливался через каждые три километра для его смазки. Потом уже экскаватор стали перемещать на специальной платформе, которую тянул трактор «Кировец». Таких экскаваторов на стройке было десятка полтора. Лет на пять хватало его при той работе, которая шла тогда тут. Был у меня и помощник, и сменщик. Много их поменялось за 28 лет работы на стройке у меня.
- На каких объектах стройки пришлось вам поработать?
- Да мне легче сказать, где я не работал со своим экскаватором. Везде была нужна наша работа. По всей стройке нас гоняли.
- Да… было тогда в силе такое знаменитое слово – «Надо»! Оно было, как призыв. Частенько на стройке можно было слышать такой диалог: «Да ты понимаешь, что надо»!? – «Да не могу я»! – «Да хрен с твоим не могу! Надо! Понимаешь, надо»! И делали через это «не могу» …
- Я же рыл котлован под первые три пятиэтажки в первом микрорайоне. Городецкий карьер открывал своим экскаватором. Под первый блок атомной станции мне было доверено вынуть первый ковш земли. Об этом передало и московское радио тогда, и Смоленское. Было же чистое поле на том месте, где сейчас станция. Сделали разметку. Экскаватор пригнали. Руководство понаехало. Сказали, что здесь будет главный корпус атомной станции. И пошла работа.
- Верили в тот момент, что здесь будет вот такая атомная станция?
- Нет, не верил. Моё дело копать. Вот только уже потом в процессе работы обратил внимание на то, что котлован уж больно глубокий. Считай сколько вверху, столько и ещё в земле внизу. В процессе работы с руководством стройки лично не сталкивался. Своих-то знал всех. Моё дело копать. А вот такие интересные моменты были. Мы же по 12 часов работали, когда шли блоки. Со смены на автобус опоздаешь, стоишь на остановке, ждёшь хоть что-то. И тут Рева на «Волге». Обязательно остановится, подберет. По дороге расспросит кто такой, где работаешь, как дела. Как-то во время работы в карьере, а дело было летом, понагнали на стройку «ИФ» – это такие грузовые машины с глушителем вниз. Жарко. Они пылят. Сижу в одних плавках и только колени выше плеч мелькают. Хорошо рядом был водоём. Раз в воду и опять за работу. Надо же грузить. Машин полно было. Пришлось поездить и по командировкам. Был в Рославле, Ельне, Дорогобуже.
- Сельскому хозяйству помогали?
- В Богданово рыли котлованы под всякие там строения. Навоз убирал своим экскаватором.
- Как решился вопрос с жильём?
- Жильё мог получить в первом доме города Десногорска – это дом №11 в первом микрорайоне. Но тут меня попросили уступить место в очереди одному товарищу. Он далеко жил. Я получил квартиру в следующем доме.
-А отдыхали как?
-Да отдыха по сути дела и не было. Когда там отдыхать? Работа. Ну, по большим праздникам само собою. Демонстрация, выборы – это тогда были настоящие праздники. Ещё широко праздновался День строителя. Вот где сейчас водохранилище, тут места красивые были. В этот день тут выездная торговля была, палатки разбивались, всякие аттракционы для детей. Весело было. Чувствовалось, что это действительно наш праздник. Ещё меня где-то после пуска второго блока поощрили двухнедельной путёвкой в ГДР в составе всесоюзного поезда «Дружба». От стройки было в составе этой делегации человек 10. В Москве был сбор представителей комсомольских ударных строек со всего Советского Союза. Специальный состав. В Берлине был, в Потсдаме, в Дрездене. Каждый день экскурсии, встречи с немецкой молодёжью. На всю жизнь память осталась…
- После пусковых дел на стройке как сложилась судьба?
- Пошли командировки. Потом вообще всё затихло. В сентябре 1999 года пришёл на работу в ОАО «Атомтранс».
Около трёх десятков различных поощрений записано в трудовой книжке Александра Петровича Кубракова. Почётные Грамоты, благодарности. Два раза он был занесен на Доску Почёта Рославльского района Смоленской области. Награждался нагрудными знаками «Победитель социалистического соревнования». Но самой дорогой для него наградой является, конечно, орден «Трудовая слава» третьей степени, который он получил за пуск второго блока Смоленской АЭС. Простой смоленский парень.
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
Добавлено спустя 14 минут 20 секунд:
БЕЛЯЕВ ВАЛЕРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ
Зная о том, что Валерий Алексеевич Беляев принимал участие в сооружении Десногорской плотины, первым вопросом, который я ему задал, был вопрос о том, не размоет ли когда-нибудь нашу плотину.
- Нет! - ответил он уверенно, - сто процентов гарантии, что этого не будет.
…Летом 1974 года, имея на руках диплом об окончании техникума в г. Дмитров Московской области по специальности «гидротехнические сооружения», Валерий Алексеевич Беляев вместе с женой приехал в Рославль, на родину.
- В армии служили?
- Два года, с 1969 по 1971 год – в Морской инженерной службе в г. Петропавловск-Камчатский. Служить ушёл со второго курса.
- И сразу в Десногорск?
- Нет. Вначале по распределению я полтора года проработал прорабом в г. Боярка Киевской области. Кстати, как раз в том месте, где Павка Корчагин строил узкоколейку.
- А как Вы узнали о строительстве Смоленской АЭС?
- Из газеты. Когда мы приехали в Рославль, надо было куда-то устраиваться на работу. Прочитали в местной газете, что неподалеку развертывается строительство Смоленской АЭС и нового города. Поехали с женой посмотреть. В то время здесь было всего три дома. Посмотрели и остались. Меня приняли на работу в ОКС Дирекции САЭС инженером-куратором по гидросооружениям.
- Так тогда вроде ничего такого гидротехнического тут и не было?
- На тот момент да. А вот через месяц после моего приезда начались работы по очистке ложа для будущего водохранилища. Кустарник тут был густой, деревья большие, особенно сосны. На берегу Десны росли дубы в три обхвата. Мелочь вырубали и сжигали на месте, а деревья вывозили на распиловку. Делалось это силами ПМК, привлекались и другие организации. Тогда вся стройка, считайте, была одним большим коллективом.
- Как шло переселение из мест затопления?
- Была создана комиссия из представителей местной власти, Дирекции САЭС, проектной организации. Комиссией рассматривались каждый дом, каждое строение, плодовые деревья. Более 20 деревень ушло под затопление. Всем давали жилье в Богданово. Желающие могли перевезти на новое место жительства свой сруб. Давали также и денежные компенсации.
- А с кладбищами как?
- Практически возле каждой деревни было свое кладбище. По их переносу работала специальная бригада из Москвы, в состав которой входили молодые ребята, некоторые из них с высшим образованием. Бригада имела договор с проектной организацией ОКБ им. Жука. Они ездили по всему Советскому Союзу, выполняя работы по перезахоронениям из зон затопления. Так что опыт у них был большой. Все происходило в присутствии родственников, представителей местной власти. Останки переносились на Богдановское кладбище. После перезахоронения составлялся соответствующий акт. Место бывшего кладбища тщательно засыпалось грунтом и выравнивалось бульдозерами.
- А скотные дворы?
- Деревянные постройки разбирались, хлам сжигался. На автомашины грузили и вывозили навоз. И опять соответствующий акт на чистоту. Все было четко и строго.
- Население деревень переселение воспринимало, наверное, по-разному?
- В основном, с пониманием. Им же рассказывали, разъясняли необходимость этого дела. Конечно, не обходилось и без эксцессов, не без этого. Ведь навсегда покидались насиженные и обжитые места. Но без крыши над головой не оставили никого. Одновременно начались работы по сооружению паводкового водосброса и подготовке основания земляной плотины.
- Мне почему-то казалось, что особой сложности в сооружении плотины не было: навалили песку, утрамбовали, сделали бетонную отмостку посередине дороги, и все.
- Да такую бы плотину размыло после первого дождичка. На самом деле все происходило на несколько порядков сложнее. Прежде чем отсыпать плотину, надо было подготовить основание, убрать растительный грунт. К тому же, возле русла Десны обнаружилась линза торфяника в пределах 100-150 метров в длину, которую было необходимо убрать и заменить суглинком. Подготовку основания осуществлял коллектив СУМР УС САЭС. Уже непосредственно саму отсыпку плотины осуществляло ЗУМР «Днепрострой», которое срочно перебросили сюда из Запорожья где-то в 1975 году. Потом уже, когда плотина была построена, то место, где были торфяники, дополнительно укрепили путем бурения и тампонирования бетонитом основания плотины на определенную глубину. Работы выполняло СУ «Гидроспецстрой». Работы велись круглосуточно. Плотина более двух километров была разбита на карты. На одну карту завозился грунт, на другой уже завезенный грунт разравнивался бульдозерами, на третьей - грунт уплотнялся катком. Делался перерыв под утро часа на два, чтобы техника могла заправиться и отдохнуть. Техника не выдерживала, а люди выдерживали все! Круглосуточно дежурили геологи. В любое время суток брались пробы грунта. Для тех, кто работал ночью, на рабочие места привозили горячую пищу, чай, кофе. Очень непросто приходилось зимой. Морозы стояли сильные. За два часа, пока техника отдыхала, грунт успевал промерзнуть на 10-15 сантиметров. Его приходилось снимать бульдозерами и сталкивать в нижний бьеф плотины. Потом по весне, после оттаивания, его снова укладывали в тело плотины. Всего было уложено более 1,5 миллионов кубометров грунта. Работало 25-30 КАМАЗов, до 10 экскаваторов. Бульдозеры были очень мощные. Имелось несколько штук «КАМАЦУ» и «КАТАПИЛЕРОВ». Каждый отсыпанный слой грунта принимался по акту. Все работали слаженно и ответственно – и проектанты, и геологи, и строители, и Дирекция САЭС.
- Перекрытие плотины помните?
- А как же! Это был неповторимый момент, можно сказать, своеобразный праздник. Практически все, кто участвовал в сооружении плотины, собрались на берегу.
Однако раньше отсыпки плотины началось строительство паводкового водосброса. Его надо было построить раньше, чтобы сбрасывать воду с водохранилища в новое русло Десны. Строительство осуществляло СУ «Гидрострой», руководил которым Куевда, бригадиром был Савенко. Затем работы передали СУ «Днепрострой» (начальник Парфенов). При строительстве паводкового водосброса также были трудности. Так, при устройстве котлована водобойного колодца обнаружились плывуны. Пришлось немало повозиться: плывун замещался бетоном, поэтому толщина низа водобойного колодца получилась значительно больше проектной. Здесь тоже работы велись круглосуточно.
- Как сложилась Ваша судьба потом?
- Куратором в Дирекции я проработал до 1979 года. Затем перешел в ту организацию, которую курировал ЗУМР «Днепрострой» на должность начальника участка. Во-первых, зарплата повыше, да и работа была по специальности. Сначала курировал и сдавал плотину, паводковый водосброс. В 1980 году «Днепрострой» отсюда уехал. Мне предложили работу на Крымской АЭС, но мне там не понравилось. Я вернулся сюда и стал работать прорабом в СУ «Гидрострой» - возводил ВЗС-1. У меня работала бригада Талаха. Прекрасный бригадир, и бригада толковая. Работала и бригада военных строителей. Мы их обучили, заинтересовали, и уже на втором году службы они хорошо трудились и получали приличную зарплату.
Потом меня перебросили на строительство закрытого отводящего канала. Монтаж вело СУ «Гидромонтаж». Начальником этой организации был Двоскин Михаил Абрамович. В наши обязанности входило выполнение бетонных работ.
В 1982 году с подачи тогдашнего начальника УМР УС САЭС Захаркина Владимира Васильевича и с благословения начальника стройки Ревы Б.М. я перевелся в УМР УС САЭС заместителем начальника по жилью. Прокладывали инженерные сети к домам, занимались благоустройством Десногорска. На этой должности проработал несколько лет, пока по распоряжению Ревы Б.М. не назначили ответственным за устройство открытого отводящего канала. По завершении работ по отводящему каналу возглавлял ПТО УМР до 1992 года. Тогда уже все распадалось, работы практически не было. Ушел в коммерческие структуры, работал в других организациях. Но это уже, как говорится, другая история.
- При каких обстоятельствах встретились с Ревой Б.М.?
- Я же был спортсменом. Увлекался лыжами, легкой атлетикой, волейболом. Занимал призовые места не только в Десногорске, но и в области. Тогда спорту уделялось очень большое внимание, а спортзал был только в школе №1. Туда мы и ходили играть в волейбол, и Рева тоже принимал участие в этих играх. Он был кандидатом в мастера спорта по волейболу и тогда работал главным инженером в ДМУ ЦЭМ. Вот там мы и познакомились. Создали сборную. Выезжали на соревнования, и если Рева был свободен, ехал с нами. Но, несмотря на загруженность по работе, он два раза в неделю приходил играть. Позднее к нам присоединились главный инженер Ефименко Виктор Трофимович и начальник УМР Захаркин В.В.
Игра есть игра, работа есть работа. По работе Рева спуску не давал никому. Запомнилась первая оперативка, на которой я присутствовал. Тогда я еще работал в УМРе. Меня послали на оперативку абсолютно не подготовленным. Рева повысил голос, стал меня воспитывать. Он не любил разгильдяйства. А я ему в ответ: «Борис Михайлович, не надо меня воспитывать. Завтра разберусь, приду и доложу». К следующей оперативке подготовился уже тщательно. Ему нравилось, когда обо всем докладывали четко и аргументировано. Если сроки срывали, а они срывались по разным причинам, как объективным, так и субъективным, и если ты смог правильно и аргументировано объяснить причину срыва сроков, то, как правило, принимались новые сроки без «воспитательной» работы.
Могу сегодня с гордостью сказать, что Рева никогда больше на меня голоса не повышал. У меня к нему, как к руководителю, претензий нет. В то время именно такой человек нужен был на стройке. Иначе наступила бы полная анархия, и первый блок мы строили бы до сегодняшнего дня. Отношения у нас были отличные. И даже когда он перешел в Смоленск, мы иногда виделись, беседовали, вспоминали прошлое…
- Как вы относитесь к тому времени?
- Мы тогда были все вместе. Вместе и работали, и отдыхали. В работе всегда были дружные, помогали друг другу. Работы тогда было полно. От человека требовалось только добросовестно трудиться, а за всё остальное он мог не беспокоиться. Квартиру дадут бесплатно, место для ребенка в детском садике получишь, отдохнёшь по путёвке, просто так тебя не уволят, даже если и провинишься. Ты был просто защищён от дум о завтрашнем дне с точки зрения социальных льгот для тебя и твоей семьи. Мне больше то время нравилось и тогда, и сегодня. Хоть мы и пахали по десять часов в сутки, но то время я бы не променял ни за что!
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
- Гвидон Еланский
- Автор темы, Общительный
- Репутация: 75
- Сообщения: 831
АСТАНКОВ АНАТОЛИЙ ГРИГОРЬЕВИЧ
Службу главного механика везде считают вспомогательным производством. А ведь от этого вспомогательного производства, особенно от ремонтников, входящих в состав этой службы, зависит качественная и бесперебойная работа механизмов основного производства. И это хорошо доказал своей работой в отделе главного механика Десногорского монтажного управления треста «Центроэнергомонтаж» Астанков Анатолий Григорьевич. Особенно тогда, когда шли блоки Смоленской АЭС.
Родился Анатолий Григорьевич 16 мая 1941 года в селе Ровеньки Белгордской области. Отец был директором школы и преподавал историю, а мать завучем этой же школы и преподавала математику. В школу пошел вовремя. С первого по четвёртый класс ходил за четыре километра. И первыми наглядными пособиями были карандаш, палочки от проса для счёта, а вместо тетради кусок газеты. Семилетку заканчивал уже на станции Колодезная Воронежской области, куда родители переехали после войны. Ну, а восьмой и девятый заканчивал в школе, которая находилась за шесть километров. Туда и обратно пешком.
Надо сказать, что к тому времени станция Колодезная являлась перевалочной базой для грузов, которые шли на строительство Нововоронежской АЭС. Разговоров о предстоящей большой стройке было много, вот он и решил пойти туда устроиться на работу. Было это в 1958 году. С этого времени и пошёл его трудовой стаж в системе треста «Центроэнергомонтжа». Спустя год был случай, когда молодой парнишка отличился в ремонте крана и по предложению механика был переведён слесарем ремонтником в отдел главного механика. Перед призывом на службу в ряды Советской Армии имел уже пятый разряд и работал бригадиром.
Потом служба в армии. Охранял в Житомирской области какие-то важные объекты и до конца своих дней был верен подписке о неразглашении тайны, хотя к тому времени уже СССР, как государства, не существовало. После службы опять на Нововоронежскую АЭС. Затем три года командировки в Финляндию на АЭС «Ловиза» и вновь Нововоронежская АЭС. А оттуда в 1973 году приехал в Десногорск. И конечно в ОГМ бригадиром. С уважением всегда вспоминал своих товарищей по работе. Это начальник площадки Архипов Александр Васильевич, прораб Сграбилов Александр Сергеевич, крановщики Русанюк Михаил Иванович и Атаманов Владимир, бригадир слесарей по ремонту автомобилей Головачев Иван Фёдорович.
Рационализаторская мысль у Анатолия Григорьевича работала постоянно. Всё ему хотелось что-то усовершенствовать, сделать так, чтобы облегчить труд рабочего человека.
ГЛАВНЫЙ КОМИТЕТ
ВЫСТАВКИ ДОСТИЖЕНИЙ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА СССР
П О С Т А Н О В Л Е Н И Е
№ 524-н 18 августа 1980 года
«О награждении участников ВДНХ СССР 1980 года по павильону «Энергетическое строительство» «Строительство ТЭС и АЭС»
Главный комитет Выставки достижений народного хозяйства СССР
постановляет утвердить участниками ВДНХ СССР 1980 года и наградить
По Десногорскому монтажному участку треста «Центроэнергомонтаж»
Министерства энергетики и электрификации ССС
БРОНЗОВОЙ МЕДАЛЬЮ
АСТАНКОВА
АНАТОЛЬЯ ГРИГОРЬЕВИЧА
За участие во внедрении специального станка для обработки труб
из нержавеющей стали диаметром 159-273.
Экономический эффект составляет 14,0 тысяч рублей.
Внедрён на Смоленской АЭС
Заместитель председателя Главного комитета ВДНХ СССР
А.Д.Деминов
И этот станок работал при монтаже на всех трёх блоках Смоленской АЭС. Потом его дорабатывали на заводе. Говорят, что усовершенствованный, он и сейчас используется в монтажном производстве.
В своей рационализаторской деятельности он всегда получал большую поддержку у главных механиков ДМУ ЦЭМ – Плетнева Бориса Николаевича и Климова Петра Фёдоровича.
Ещё осталось в памяти у людей того времени перемещение крана КП-640. Этот кран использовался при монтаже схем реактора и перемещении их на штатное место. После заброски всех схем и необходимого оборудования для двух реакторов первого и второго блоков Смоленской АЭС, этот кран необходимо было переместить на тепляки, где собирались схемы третьего реактора станции. Задача была сложная. Всю эту махину надо было развернуть на 90 градусов и по вновь уложенным рельсам направить к новому месту работы. Его необходимо было или разобрать, а потом собрать на новом месте, или при помощи хитроумной системы домкратов поменять под ним тележки. Разборка и сборка приводили к потере времени, и влияла на качество сборки. Это же надо было каждый болт отвинтить и собрать. А где гарантия, что всё после этого пойдёт нормально? Кран-то устоялся, всё в нём притёрлось. Решили пойти по второму пути. Занималась этим бригада Жана Борисовича Брокарева, а техническим руководителем был Анатолий Григорьевич. Сложная была работа. Мало того, что шлангам приходилось выдерживать давление в два раза больше, чем положено по норме, так тут ещё кран чуть качнуло в сторону, когда его стали тянуть тепловозы по новым железнодорожным путям. Они же ещё не устоялись. Хорошо, что Анатолий Григорьевич, идя позади крана, быстро оценил эту опасную ситуацию, и её вовремя смогли ликвидировать.
За пуск первого блока Смоленской АЭС был награждён медалью медаль «За трудовое отличие».
Георгий Крупенин
Службу главного механика везде считают вспомогательным производством. А ведь от этого вспомогательного производства, особенно от ремонтников, входящих в состав этой службы, зависит качественная и бесперебойная работа механизмов основного производства. И это хорошо доказал своей работой в отделе главного механика Десногорского монтажного управления треста «Центроэнергомонтаж» Астанков Анатолий Григорьевич. Особенно тогда, когда шли блоки Смоленской АЭС.
Родился Анатолий Григорьевич 16 мая 1941 года в селе Ровеньки Белгордской области. Отец был директором школы и преподавал историю, а мать завучем этой же школы и преподавала математику. В школу пошел вовремя. С первого по четвёртый класс ходил за четыре километра. И первыми наглядными пособиями были карандаш, палочки от проса для счёта, а вместо тетради кусок газеты. Семилетку заканчивал уже на станции Колодезная Воронежской области, куда родители переехали после войны. Ну, а восьмой и девятый заканчивал в школе, которая находилась за шесть километров. Туда и обратно пешком.
Надо сказать, что к тому времени станция Колодезная являлась перевалочной базой для грузов, которые шли на строительство Нововоронежской АЭС. Разговоров о предстоящей большой стройке было много, вот он и решил пойти туда устроиться на работу. Было это в 1958 году. С этого времени и пошёл его трудовой стаж в системе треста «Центроэнергомонтжа». Спустя год был случай, когда молодой парнишка отличился в ремонте крана и по предложению механика был переведён слесарем ремонтником в отдел главного механика. Перед призывом на службу в ряды Советской Армии имел уже пятый разряд и работал бригадиром.
Потом служба в армии. Охранял в Житомирской области какие-то важные объекты и до конца своих дней был верен подписке о неразглашении тайны, хотя к тому времени уже СССР, как государства, не существовало. После службы опять на Нововоронежскую АЭС. Затем три года командировки в Финляндию на АЭС «Ловиза» и вновь Нововоронежская АЭС. А оттуда в 1973 году приехал в Десногорск. И конечно в ОГМ бригадиром. С уважением всегда вспоминал своих товарищей по работе. Это начальник площадки Архипов Александр Васильевич, прораб Сграбилов Александр Сергеевич, крановщики Русанюк Михаил Иванович и Атаманов Владимир, бригадир слесарей по ремонту автомобилей Головачев Иван Фёдорович.
Рационализаторская мысль у Анатолия Григорьевича работала постоянно. Всё ему хотелось что-то усовершенствовать, сделать так, чтобы облегчить труд рабочего человека.
ГЛАВНЫЙ КОМИТЕТ
ВЫСТАВКИ ДОСТИЖЕНИЙ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА СССР
П О С Т А Н О В Л Е Н И Е
№ 524-н 18 августа 1980 года
«О награждении участников ВДНХ СССР 1980 года по павильону «Энергетическое строительство» «Строительство ТЭС и АЭС»
Главный комитет Выставки достижений народного хозяйства СССР
постановляет утвердить участниками ВДНХ СССР 1980 года и наградить
По Десногорскому монтажному участку треста «Центроэнергомонтаж»
Министерства энергетики и электрификации ССС
БРОНЗОВОЙ МЕДАЛЬЮ
АСТАНКОВА
АНАТОЛЬЯ ГРИГОРЬЕВИЧА
За участие во внедрении специального станка для обработки труб
из нержавеющей стали диаметром 159-273.
Экономический эффект составляет 14,0 тысяч рублей.
Внедрён на Смоленской АЭС
Заместитель председателя Главного комитета ВДНХ СССР
А.Д.Деминов
И этот станок работал при монтаже на всех трёх блоках Смоленской АЭС. Потом его дорабатывали на заводе. Говорят, что усовершенствованный, он и сейчас используется в монтажном производстве.
В своей рационализаторской деятельности он всегда получал большую поддержку у главных механиков ДМУ ЦЭМ – Плетнева Бориса Николаевича и Климова Петра Фёдоровича.
Ещё осталось в памяти у людей того времени перемещение крана КП-640. Этот кран использовался при монтаже схем реактора и перемещении их на штатное место. После заброски всех схем и необходимого оборудования для двух реакторов первого и второго блоков Смоленской АЭС, этот кран необходимо было переместить на тепляки, где собирались схемы третьего реактора станции. Задача была сложная. Всю эту махину надо было развернуть на 90 градусов и по вновь уложенным рельсам направить к новому месту работы. Его необходимо было или разобрать, а потом собрать на новом месте, или при помощи хитроумной системы домкратов поменять под ним тележки. Разборка и сборка приводили к потере времени, и влияла на качество сборки. Это же надо было каждый болт отвинтить и собрать. А где гарантия, что всё после этого пойдёт нормально? Кран-то устоялся, всё в нём притёрлось. Решили пойти по второму пути. Занималась этим бригада Жана Борисовича Брокарева, а техническим руководителем был Анатолий Григорьевич. Сложная была работа. Мало того, что шлангам приходилось выдерживать давление в два раза больше, чем положено по норме, так тут ещё кран чуть качнуло в сторону, когда его стали тянуть тепловозы по новым железнодорожным путям. Они же ещё не устоялись. Хорошо, что Анатолий Григорьевич, идя позади крана, быстро оценил эту опасную ситуацию, и её вовремя смогли ликвидировать.
За пуск первого блока Смоленской АЭС был награждён медалью медаль «За трудовое отличие».
Георгий Крупенин
- Гвидон Еланский
- Автор темы, Общительный
- Репутация: 75
- Сообщения: 831
Продолжение публикаций из книги.
ЧУГУНОВ ВИКТОР ТИТОВИЧ
- Виктор Титович, - начал я беседу с бывшем учителем географии первой школы Виктором Титовичем Чугуновым, одним из первых учителей города Десногорска. – А своё самое первое сентября помните?
- А как же. Это было в 1947 году. Жили мы тогда в Трояново, а школа располагалась в бывшей конюшне.
- Как в конюшне?
- А вот так. Больше негде было. Послевоенные годы… Позже нам выделили несколько больших домов, а потом и школу построили. А начиналось всё с конюшни. Конечно, её подчистили, помыли. Пол был земляной, потолка не было, только крыша. Столы сбиты козлами, лавки. Одеты мы, ребятишки, кто во что, так же и обуты. А кто и вообще босые были. Посредине – классная доска. С одной стороны доски наш класс, а с другой – другой класс.
- Тетради-то хоть были?
- Какие тетради? Была у нас такая бумага, вроде промокашки. Сейчас-то промокашек нет, а тогда, ты же помнишь, были. Продавалась эта бумага в нашем магазине. Вот на ней мы и писали. Бывало, пишешь, а чернила расходятся. Первым моим учителем был бывший военный Иван Миронович. Строгий такой. Тогда в школе вообще всё строго было. Отпроситься за чем-то с урока боялись и стеснялись. Учитель в то время в деревне был самый уважаемый человек. Правда, иногда наш Иван Миронович приходил на урок чуть «поддатенький», тогда мы песни пели. «Итак, - говорил он с порога, появляясь в классе, - сегодня урок начнём с песни». И мы пели «Гимн Советского Союза», потом «Катюшу» и другие военные песни. После четвёртого класса я пошёл уже в другую школу, в село Богданово. Это было за шесть километров от нас. Вот мы и ходили каждый день туда и обратно. Там я и закончил семилетку. Обычно после семилетки шли либо учиться дальше в школу, уже другую, а у нас поблизости десятилетка была только в Екимовичах, либо поступали в техникум. Но у меня получилось по-другому. Освободился дядька, который сидел с 1937 года, он и забрал меня к себе в Москву. Там я стал учиться в десятилетке, правда, не доучился (дядька начал устраивать личную жизнь, и я уехал домой, чтобы не мешать ему). Десятый класс заканчивал уже в Екимовичской средней школе.
- И куда же Вы решили податься после окончания школы?
- А ты знаешь, это же было время новостроек по всему Советскому Союзу. Тогда много говорили о шахтерах. Их называли «гвардией труда». А тут как раз после войны развернулось Мамаевское движение шахтёров. Был такой знаменитый шахтёр после войны. Ну вроде как Стаханов в 30-е годы. Загорелся я желанием стать шахтером. Набралось нас таких человек одиннадцать. Послали мы свои документы в горный техникум города Красный луч. Это в Донбассе, на Украине. Большой город, свыше 100 тысяч населения. Получили вызов на учёбу, с большим трудом выправили себе паспорта. Тогда из сельской местности уехать было не так-то просто. И поехали…
- Приехали, поступили и начали учиться. А были-то молодые. На одну стипендию и тогда нелегко было прожить. И тут подвернулись вербовщики: мол, чего вам тут, ребята, прозябать, поехали в Норильск. Работы хватает, денег полно. И девять человек из нашей компании с ними уехали. Остались мы вдвоём, я и Николай Астапов. Ну, куда идти работать? Только в шахту. Самим же хотелось романтики героических трудовых будней.
Пришли к начальнику шахты, а присутствующий там главный инженер и говорит нам: «Хлопцы, хлопцы молодые, цэ же шахта! Понимаете – шахта!» А мы-то и знать только не знали, что такое шахта. Но есть-то хочется. Приняли нас на работу, учиться перешли на вечернее отделение, поэтому работали мы только в первую смену, во вторую – учёба. В армию я пошёл только в 1960 году, так как была отсрочка для тех, кто учился. Отслужил в пограничных войсках Одесского военного округа. Заскочил по окончании службы на пару неделек в родные места, вижу, что здесь всё по-прежнему, без изменений, и вернулся обратно, на свою родную шахту. Там меня встретили с распростёртыми объятиями. Начал работать. Тут как раз познакомился со своей будущей женой Галиной, она у меня училась на историческом факультете Ростова-на-Дону. Я с ней встречался, а сам думал про себя: «Девка учится в университете, а я что? Или пень какой? Поступлю-ка и я». И поступил на географический факультет. Учился и работал. Университет этот был очень сильным в плане преподавания. Он был открыт в 1869 году в Варшаве. А когда началась первая мировая война, царь Николай II приказал перебазировать его в Ростов-на Дону. В 1915 году его здесь открыли. Когда я учился, то ректором университета был Юрий Жданов, сын А.Жданова, муж Светланы Аллилуевой – дочери Сталина. Уровень преподавания сильный – шутка ли сказать – такие традиции! И вот я заканчиваю учёбу и летом 1974 года приезжаю к себе домой вместе со своей семьёй.
- Что же Вас сюда потянуло-то? Вроде, работа там денежная, быт налажен…
- Да-да. И ещё мне предлагали там повышение по службе. Но ты знаешь, потянуло меня в родные места: так тянуло на родину, так тянуло… Вот не могу и всё! Знал, что много теряю, но иначе поступить никак не мог. О том, что на Смоленщине начинает строиться АЭС и город, я узнал ещё тогда, когда приезжал домой в отпуск. Хотел сперва в геологоразведку податься, но у них работы на стационаре не было, постоянные разъезды.
Отец отговорил. И вот хожу я тут по округе, по начинающейся стройке, по ПДУ. Что делать, не знаю. И решил зайти в школу. Директором там уже был В.Г. Коростелёв. Посмотрел он мой диплом, трудовую и спрашивает: «А что ты умеешь делать?» - « Да я всё умею делать. Землю пахать могу, топором умею работать».- «А что можешь топором?» - «Избу могу срубить, баню». – «И баню тоже?» - «Да!» - «Приходи через неделю».
Через неделю он пришёл. Дали ему уроки труда, а это всего лишь 7 часов в неделю. Но зато припахали сильно: в любой школе всегда найдётся для мужика работа, особенно для такого, как Виктор Титович. Там приколотить, там подбить, починить. Да и мужиков-то в школе было всего четверо тогда: Коростелёв, Томилин, преподаватель математики, да он. Когда открылась вечерняя школа, стал Виктор Титович там преподавать географию. А тут как раз уходит в декретный отпуск классная руководительница единственного в школе 10-го класса В.М. Козлова. Вызвал его Коростелёв и говорит: «Принимай, больше некому. Учебный год уже начался». Так начались учительские будни Виктора Титовича Чугунова.
- Отличаются ученики того времени от сегодняшних?
- Это небо и земля. Учиться хотели и учились. Отношение к учёбе было другое. Форма школьная дисциплинировала ученика, с голым пупом никто в школу не ходил. Сейчас дети учатся узконаправленно. К примеру, хочет он быть доктором и делает основной упор на биологию и химию, а остальные предметы постольку поскольку. Вырастает человек узкого направления, типа робота: ему сделали несколько программ, и всё. А человек всё же должен знать хоть чуть-чуть основы во всех сферах. Это «чуть-чуть» поможет ему ещё больше реализовать себя даже в узкой специализации. Весь мой первый выпуск первого 10-го класса Десногорской средней школы №1 имеет высшее образование, все занимают неплохие должности.
- Не страшно было так резко менять профессию? Одно дело - работа в шахте, а другое дело – школа. Дети-то они народ такой, с вопросами всякими.
-Я как-то не думал об этом. И хотя был молод, 35 лет, но за спиной уже был определённый жизненный опыт. На любой вопрос ученика я мог ответить. И причем не только по своему предмету. Я и сейчас не боюсь никаких вопросов. На уроках старался привить любовь учеников к географии (я преподавал физическую и экономическую географию). Я говорил детям, что география – это не только то, что они видят за окном и неподалёку от своего дома. География – наука о нашей планете Земля: мы приходим в этот мир благодаря ней и уходим в неё. Земля – наша кормилица. На экономической географии строится вся наша социально-экономическая жизнь. Без неё не построишь ни одну фабрику, ни один завод. Да просто хлеб не вырастишь.
- Стараясь заинтересовать учеников своим предметом, я им давал дополнительную литературу, чтобы они могли узнать как можно больше по тому или иному вопросу. Всегда я требовал от своих учеников немного больше, чем требовалось по программе. Вот, к примеру, по программе они должны знать 10-15 африканских государств, а я требовал, чтобы они знали все. И не только про столицы. Из опыта работы знаю, что особенно тяжело давалось, да и сейчас даётся школьникам по географии определение какой-либо точки по широте и долготе. Приходилось растолковывать каждому индивидуально.
- Помогали ли Вы строить новую школу на постоянном посёлке?
- А как же! Её же сдавали частями. Чтобы не отвлекать рабочих на уборку строительного мусора, мы сами выходили его убирать. Со временем не считались. Это же была НАША школа! Она и сейчас первая, и не только потому, что раньше всех построена, а первая даже по уровню преподавания на Смоленщине. А тогда все практически городские мероприятия проходили в её стенах: собрания, слёты наставников, различного рода областные семинары, особенно по педагогике, спортзал использовался круглосуточно.
- Шефская работа большую роль играла?
- Конечно. Классы закреплялись за предприятиями. Некоторые вели своих подшефных с первого класса и до самого выпуска. Благодаря шефской помощи мы организовывали туристические поездки в Киев, Минск, Москву, города Прибалтики. В Смоленск – это само собой разумеющееся. Делали экскурсии на производство. Сегодня в школе стараются сохранить все те добрые традиции, что были в ней за всю историю существования на протяжении теперь уже 31 года. Особенно велика в этом заслуга А.А. Архипова. В преддверии начала учебного года, который всегда был и будет большим праздником для всех педагогов, я хочу сказать несколько слов о первом директоре школы Коростелёве Вячеславе Георгиевиче. Это был педагог от Бога. Раньше всех он приходил в школу и позже всех уходил из неё. Настоящим дипломатом был: коллектив-то женский в основном, но благодаря усилиям Вячеслава Георгиевича настолько был дружным и сплоченным! Он знал всех руководителей на стройке, всегда бывал на планёрках, собраниях, приглашал в школу выступить перед учителями и школьниками, рассказать о своей профессии, о специальностях, требуемых на стройке. Это была его идея – посадить в честь 45-летия Победы при школе 45 яблонь. А предлагали сделать на этом месте спортивную площадку, но он сказал: «Нет! Здесь будет сад!» И сегодня вокруг школы вон сколько зелени, всё благодаря его упорству и настойчивости. Он умел не только работать сам, творчески и с огоньком, но и заразить своим задором и энергией всех, кто работал рядом с ним.
…Много всего повидал на своём веку Виктор Титович Чугунов. И учеников много оставил после себя, которые и сегодня, встречая его, с уважением здороваются, беседуют о жизни и продолжают звать его просто «Титыч!»
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
ЧУГУНОВ ВИКТОР ТИТОВИЧ
- Виктор Титович, - начал я беседу с бывшем учителем географии первой школы Виктором Титовичем Чугуновым, одним из первых учителей города Десногорска. – А своё самое первое сентября помните?
- А как же. Это было в 1947 году. Жили мы тогда в Трояново, а школа располагалась в бывшей конюшне.
- Как в конюшне?
- А вот так. Больше негде было. Послевоенные годы… Позже нам выделили несколько больших домов, а потом и школу построили. А начиналось всё с конюшни. Конечно, её подчистили, помыли. Пол был земляной, потолка не было, только крыша. Столы сбиты козлами, лавки. Одеты мы, ребятишки, кто во что, так же и обуты. А кто и вообще босые были. Посредине – классная доска. С одной стороны доски наш класс, а с другой – другой класс.
- Тетради-то хоть были?
- Какие тетради? Была у нас такая бумага, вроде промокашки. Сейчас-то промокашек нет, а тогда, ты же помнишь, были. Продавалась эта бумага в нашем магазине. Вот на ней мы и писали. Бывало, пишешь, а чернила расходятся. Первым моим учителем был бывший военный Иван Миронович. Строгий такой. Тогда в школе вообще всё строго было. Отпроситься за чем-то с урока боялись и стеснялись. Учитель в то время в деревне был самый уважаемый человек. Правда, иногда наш Иван Миронович приходил на урок чуть «поддатенький», тогда мы песни пели. «Итак, - говорил он с порога, появляясь в классе, - сегодня урок начнём с песни». И мы пели «Гимн Советского Союза», потом «Катюшу» и другие военные песни. После четвёртого класса я пошёл уже в другую школу, в село Богданово. Это было за шесть километров от нас. Вот мы и ходили каждый день туда и обратно. Там я и закончил семилетку. Обычно после семилетки шли либо учиться дальше в школу, уже другую, а у нас поблизости десятилетка была только в Екимовичах, либо поступали в техникум. Но у меня получилось по-другому. Освободился дядька, который сидел с 1937 года, он и забрал меня к себе в Москву. Там я стал учиться в десятилетке, правда, не доучился (дядька начал устраивать личную жизнь, и я уехал домой, чтобы не мешать ему). Десятый класс заканчивал уже в Екимовичской средней школе.
- И куда же Вы решили податься после окончания школы?
- А ты знаешь, это же было время новостроек по всему Советскому Союзу. Тогда много говорили о шахтерах. Их называли «гвардией труда». А тут как раз после войны развернулось Мамаевское движение шахтёров. Был такой знаменитый шахтёр после войны. Ну вроде как Стаханов в 30-е годы. Загорелся я желанием стать шахтером. Набралось нас таких человек одиннадцать. Послали мы свои документы в горный техникум города Красный луч. Это в Донбассе, на Украине. Большой город, свыше 100 тысяч населения. Получили вызов на учёбу, с большим трудом выправили себе паспорта. Тогда из сельской местности уехать было не так-то просто. И поехали…
- Приехали, поступили и начали учиться. А были-то молодые. На одну стипендию и тогда нелегко было прожить. И тут подвернулись вербовщики: мол, чего вам тут, ребята, прозябать, поехали в Норильск. Работы хватает, денег полно. И девять человек из нашей компании с ними уехали. Остались мы вдвоём, я и Николай Астапов. Ну, куда идти работать? Только в шахту. Самим же хотелось романтики героических трудовых будней.
Пришли к начальнику шахты, а присутствующий там главный инженер и говорит нам: «Хлопцы, хлопцы молодые, цэ же шахта! Понимаете – шахта!» А мы-то и знать только не знали, что такое шахта. Но есть-то хочется. Приняли нас на работу, учиться перешли на вечернее отделение, поэтому работали мы только в первую смену, во вторую – учёба. В армию я пошёл только в 1960 году, так как была отсрочка для тех, кто учился. Отслужил в пограничных войсках Одесского военного округа. Заскочил по окончании службы на пару неделек в родные места, вижу, что здесь всё по-прежнему, без изменений, и вернулся обратно, на свою родную шахту. Там меня встретили с распростёртыми объятиями. Начал работать. Тут как раз познакомился со своей будущей женой Галиной, она у меня училась на историческом факультете Ростова-на-Дону. Я с ней встречался, а сам думал про себя: «Девка учится в университете, а я что? Или пень какой? Поступлю-ка и я». И поступил на географический факультет. Учился и работал. Университет этот был очень сильным в плане преподавания. Он был открыт в 1869 году в Варшаве. А когда началась первая мировая война, царь Николай II приказал перебазировать его в Ростов-на Дону. В 1915 году его здесь открыли. Когда я учился, то ректором университета был Юрий Жданов, сын А.Жданова, муж Светланы Аллилуевой – дочери Сталина. Уровень преподавания сильный – шутка ли сказать – такие традиции! И вот я заканчиваю учёбу и летом 1974 года приезжаю к себе домой вместе со своей семьёй.
- Что же Вас сюда потянуло-то? Вроде, работа там денежная, быт налажен…
- Да-да. И ещё мне предлагали там повышение по службе. Но ты знаешь, потянуло меня в родные места: так тянуло на родину, так тянуло… Вот не могу и всё! Знал, что много теряю, но иначе поступить никак не мог. О том, что на Смоленщине начинает строиться АЭС и город, я узнал ещё тогда, когда приезжал домой в отпуск. Хотел сперва в геологоразведку податься, но у них работы на стационаре не было, постоянные разъезды.
Отец отговорил. И вот хожу я тут по округе, по начинающейся стройке, по ПДУ. Что делать, не знаю. И решил зайти в школу. Директором там уже был В.Г. Коростелёв. Посмотрел он мой диплом, трудовую и спрашивает: «А что ты умеешь делать?» - « Да я всё умею делать. Землю пахать могу, топором умею работать».- «А что можешь топором?» - «Избу могу срубить, баню». – «И баню тоже?» - «Да!» - «Приходи через неделю».
Через неделю он пришёл. Дали ему уроки труда, а это всего лишь 7 часов в неделю. Но зато припахали сильно: в любой школе всегда найдётся для мужика работа, особенно для такого, как Виктор Титович. Там приколотить, там подбить, починить. Да и мужиков-то в школе было всего четверо тогда: Коростелёв, Томилин, преподаватель математики, да он. Когда открылась вечерняя школа, стал Виктор Титович там преподавать географию. А тут как раз уходит в декретный отпуск классная руководительница единственного в школе 10-го класса В.М. Козлова. Вызвал его Коростелёв и говорит: «Принимай, больше некому. Учебный год уже начался». Так начались учительские будни Виктора Титовича Чугунова.
- Отличаются ученики того времени от сегодняшних?
- Это небо и земля. Учиться хотели и учились. Отношение к учёбе было другое. Форма школьная дисциплинировала ученика, с голым пупом никто в школу не ходил. Сейчас дети учатся узконаправленно. К примеру, хочет он быть доктором и делает основной упор на биологию и химию, а остальные предметы постольку поскольку. Вырастает человек узкого направления, типа робота: ему сделали несколько программ, и всё. А человек всё же должен знать хоть чуть-чуть основы во всех сферах. Это «чуть-чуть» поможет ему ещё больше реализовать себя даже в узкой специализации. Весь мой первый выпуск первого 10-го класса Десногорской средней школы №1 имеет высшее образование, все занимают неплохие должности.
- Не страшно было так резко менять профессию? Одно дело - работа в шахте, а другое дело – школа. Дети-то они народ такой, с вопросами всякими.
-Я как-то не думал об этом. И хотя был молод, 35 лет, но за спиной уже был определённый жизненный опыт. На любой вопрос ученика я мог ответить. И причем не только по своему предмету. Я и сейчас не боюсь никаких вопросов. На уроках старался привить любовь учеников к географии (я преподавал физическую и экономическую географию). Я говорил детям, что география – это не только то, что они видят за окном и неподалёку от своего дома. География – наука о нашей планете Земля: мы приходим в этот мир благодаря ней и уходим в неё. Земля – наша кормилица. На экономической географии строится вся наша социально-экономическая жизнь. Без неё не построишь ни одну фабрику, ни один завод. Да просто хлеб не вырастишь.
- Стараясь заинтересовать учеников своим предметом, я им давал дополнительную литературу, чтобы они могли узнать как можно больше по тому или иному вопросу. Всегда я требовал от своих учеников немного больше, чем требовалось по программе. Вот, к примеру, по программе они должны знать 10-15 африканских государств, а я требовал, чтобы они знали все. И не только про столицы. Из опыта работы знаю, что особенно тяжело давалось, да и сейчас даётся школьникам по географии определение какой-либо точки по широте и долготе. Приходилось растолковывать каждому индивидуально.
- Помогали ли Вы строить новую школу на постоянном посёлке?
- А как же! Её же сдавали частями. Чтобы не отвлекать рабочих на уборку строительного мусора, мы сами выходили его убирать. Со временем не считались. Это же была НАША школа! Она и сейчас первая, и не только потому, что раньше всех построена, а первая даже по уровню преподавания на Смоленщине. А тогда все практически городские мероприятия проходили в её стенах: собрания, слёты наставников, различного рода областные семинары, особенно по педагогике, спортзал использовался круглосуточно.
- Шефская работа большую роль играла?
- Конечно. Классы закреплялись за предприятиями. Некоторые вели своих подшефных с первого класса и до самого выпуска. Благодаря шефской помощи мы организовывали туристические поездки в Киев, Минск, Москву, города Прибалтики. В Смоленск – это само собой разумеющееся. Делали экскурсии на производство. Сегодня в школе стараются сохранить все те добрые традиции, что были в ней за всю историю существования на протяжении теперь уже 31 года. Особенно велика в этом заслуга А.А. Архипова. В преддверии начала учебного года, который всегда был и будет большим праздником для всех педагогов, я хочу сказать несколько слов о первом директоре школы Коростелёве Вячеславе Георгиевиче. Это был педагог от Бога. Раньше всех он приходил в школу и позже всех уходил из неё. Настоящим дипломатом был: коллектив-то женский в основном, но благодаря усилиям Вячеслава Георгиевича настолько был дружным и сплоченным! Он знал всех руководителей на стройке, всегда бывал на планёрках, собраниях, приглашал в школу выступить перед учителями и школьниками, рассказать о своей профессии, о специальностях, требуемых на стройке. Это была его идея – посадить в честь 45-летия Победы при школе 45 яблонь. А предлагали сделать на этом месте спортивную площадку, но он сказал: «Нет! Здесь будет сад!» И сегодня вокруг школы вон сколько зелени, всё благодаря его упорству и настойчивости. Он умел не только работать сам, творчески и с огоньком, но и заразить своим задором и энергией всех, кто работал рядом с ним.
…Много всего повидал на своём веку Виктор Титович Чугунов. И учеников много оставил после себя, которые и сегодня, встречая его, с уважением здороваются, беседуют о жизни и продолжают звать его просто «Титыч!»
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
- Гвидон Еланский
- Автор темы, Общительный
- Репутация: 75
- Сообщения: 831
Продолжение публикаций из книги.
АВЕТИСЯН АРЦВИК АГАСИЕВИЧ
20 февраля 1992 года корреспондент «Российской газеты» И.Пырх так писал об Арцвике Агасиевиче Аветисяне:: «Артур, похоже, не боится никого и ничего и не признаёт никаких сдерживающих барьеров, когда дело касается борьбы за справедливость и помощи старым, бедным и обиженным людям». И эти слова в отношении его правильными и сегодня.
- Арцвик Агасиевич, а что означает ваше имя в переводе с армянского языка?
- Орлёнок!
- Ух, ты! Да, тут ваши родители с именем для вас не прогадали. Оно соответствует вашему характеру. А где родились?
- В селе Норадуз района Камо Армянской ССР. Прошу заметить, что родился я 10 октября 1952 года, в 10 часов 10 минут 10 секунд. Октябрь – это десятый месяц календаря. Так что мой день рождения – это одни сплошные десятки.
- Надо ещё добавить, что родились вы через три дня после рождения Путина.
- А что? Всё правильно.
- Много было детей в семье?
- Шесть человек. Два мальчика и четыре девочки. Отец учитель, мать работала в сельском хозяйстве. Был свой дом, своё хозяйство. Так что к труду я был приучен с детства. Но вот только интересовала меня очень радиотехника. Поэтому после окончания средней школы я поступил в индустриальный техникум города Камо. Это был районный центр и находился он в 10 километрах от нас. Учился на очном отделении. Днем учёба, а после занятий на автобус и домой помогать родителям по хозяйству.
- В армии служили?
- А как же! У меня среди родственников были и военные, поэтому никакой поблажки я не получил. С третьего курса техникума в 1971 году призвали в ряды Советской Армии. И служил я на Украине в городе Первомайске Николаевской области в строительных войсках. Строили мы шахты для ракет стратегического назначения. После службы вернулся домой, окончил техникум, и был направлен на работу монтёром электросвязи на радиостанцию №7 неподалёку от города Камо. Эта станция глушила все «вражеские голоса».
- Чтобы что-то глушить, надо было первоначально слушать. Видимо тогда у вас уже появились сомнения в отношении, что не всё хорошо было в советской действительности того времени.
- Может быть. И там я работал до приезда в город Десногорск.
- Откуда у вас такая тяга к общественной работе?
- Нравилось мне это дело. Я ещё, когда учился в школе, а потом и в техникуме, принимал активное участие в выпуске стенных газет, писал для них заметки, рисовал, много фотографировал. Потом уже в армии тоже пришлось этим заниматься. После того, как закончил техникум и стал работать, то и там эта моя общественная деятельность продолжилась. Сотрудничал с газетами, с местным телевидением. Вступил в ряды КПСС и был членом ревизионной комиссии Горкома КПСС города Камо. Однажды как-то прочитал в газете, что вот в центре России в Смоленской области строится Смоленская атомная станция и город, и требуются работники самых различных специальностей, в том числе и электромонтеры. В апреле 1984 года по партийной путевке я приехал в Десногорск на Всесоюзную ударную комсомольскую стройку. Кстати, здесь, на Смоленщине, в своё время воевал мой отец. Так что эти места, образно выражаясь, для меня были не совсем чужие. К тому же мы жили в то время все в одной стране – СССР. Везде требовались рабочие руки. Никаких национальных предрассудков не было.
- Куда направили работать?
- На ДСК-6, электромонтером шестого разряда. Директором там тогда был Балаев Арон Темирбулатович.
- Работы хватало?
- Конечно! Шла же стройка. Когда я приехал, шёл второй блок Смоленской АЭС, шли работы на второй очереди станции. Строился город и ДСК-6 выпускал конструкции для строительства домов и объектов соцкультбыта. Работа шла круглосуточно. Связь была нужна не только на самой территории комбината, но и с теми подразделениями, которые строили город, с различными организациями стройки, с поставщиками, которые везли сюда грузы со всех концов Советского Союза. Это сейчас есть мобильные телефоны, тогда же этого ничего не было. Каждый день где-то что-то рвалось по линии связи и тогда ноги в руки и вперёд. В любое время дня и ночи. Никакие отговорки не принимались.
- Помню я это время. Почему-то все эти обрывы всегда происходили именно в тот момент, когда нужно было срочно куда-то позвонить, и связь нужна была позарез. Хватаешь трубку, а тебе в ответ тишина… И пошёл в мать-перемать. «Где связист?! Почему нет связи?!» Так что работы связистам хватало. Вы всегда оказывались крайними.
- Это ещё хорошо, что у нас на ДСК-6 была своя АТС.
- В общественную работу включились сразу?
- Как только меня поселили в общежитие, я сразу начал «вести войну». И первым моим «военным объектом» это было организация работы душевых помещений в общежитиях №7 и №12. Душевые были, но они толком не работали. И все как-то с этим смирились. Я не желал. Потом меня стали привлекать для различного рода проверок по линии «Народного контроля» - это и культура производства, и качество приготовления пищи в столовых, работа магазинов по справедливому распределению товаров повышенного спроса, бережное отношение к технике и к поступаемым на стройку материалам и оборудованию. Вникал в работу органов милиции, прокуратуры и здравоохранения. Был членом добровольной народной дружины и комсомольского оперативного отряда. Эти организации помогали милиции в наведение правопорядка в Десногорске. Приходилось оказывать помощь целым коллективам. И с того времени ни одна проблема в городе не решалась без моего участия. Одним словом, чтобы перечислить всю мою общественную работу тогда и сегодня, придётся исписать не одну страницу текста. О многих прежних делах я уже забыл, но люди встречают, благодарят до сих пор. Поневоле начинаешь вспоминать, как оказывал помощь конкретным людям, брошенным на произвол судьбы или обиженным властями. Вскоре я поступил учиться заочно на всесоюзный факультет фотожурналистики при «Фотоцентре» Союза журналистов СССР. Как бы хорошо не писалось о недостатках, но фото факт всегда был очень действенным оружием.
- Я помню эту вашу работу. Мы за глаза вас называли «зорким глазом». Везде вас можно было видеть с фотоаппаратом.
- Тогда же я начал сотрудничать с нашими газетами – «Десногорский энергостроитель», «Мирный атом», «Рославльская правда», потом уже и «Десногорские новости». Стал публиковаться в центральной печати – в газетах «Труд», «Советская Россия», «Российская газета», «Правда». Во всех этих изданиях я поднимал проблемы нашего города и стройки, стараясь добиться их решения. Ведь для меня было и всегда будет главной задачей – конкретная помощь конкретным людям. Особые слова благодарности хочу высказать Гапонову Ивану Ивановичу, Прокопову Александру Николаевичу, Курносову Геннадию Васильевичу, Насиновскому Георгию Николаевичу и многим другим корреспондентам в нашем городе, которые мне очень помогали в то время.
- С какого года вы являетесь депутатом Десногорского горсовета?
- С 1990 года и до сегодняшнего дня. Меня можно смело занести в Книгу рекордов Гиннесса. Я самый старый депутат именно вот на таком уровне.
- Вас не пугает тот факт, что по ряду вопросов на сессии вы при голосовании остаётесь один?
- Нет. У меня есть своё мнение, и я его отстаиваю. Одно вот только плохо, что сегодня не публикуются стенограммы с наших сессий по наиболее значимым проблемам, как это было в девяностые годы. Даже нет поименного голосования, чтоб люди знали какова позиция их депутатов.
- Сегодня может это и не к чему. Жителям города и так знают, что депутатский корпус является послушным подразделением Смоленской АЭС. И только вы вносите в их работу критическую струю. Не будь Вас, депутатам можно было бы на сессии и не собираться. Все равно будет полный «одобрям-с».
- И вот что ещё интересно - Москва больше помогает решать вопросы местного значения, чем сама местная власть на местах.
- Да… Есть такой недостаток. Свободное время как проводите?
- У меня его нет. Я отдыхаю только тогда, когда сплю. Люди же обращаются ко мне по самым разным вопросам, в самое разное время суток. Я открыт для всех.
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
АВЕТИСЯН АРЦВИК АГАСИЕВИЧ
20 февраля 1992 года корреспондент «Российской газеты» И.Пырх так писал об Арцвике Агасиевиче Аветисяне:: «Артур, похоже, не боится никого и ничего и не признаёт никаких сдерживающих барьеров, когда дело касается борьбы за справедливость и помощи старым, бедным и обиженным людям». И эти слова в отношении его правильными и сегодня.
- Арцвик Агасиевич, а что означает ваше имя в переводе с армянского языка?
- Орлёнок!
- Ух, ты! Да, тут ваши родители с именем для вас не прогадали. Оно соответствует вашему характеру. А где родились?
- В селе Норадуз района Камо Армянской ССР. Прошу заметить, что родился я 10 октября 1952 года, в 10 часов 10 минут 10 секунд. Октябрь – это десятый месяц календаря. Так что мой день рождения – это одни сплошные десятки.
- Надо ещё добавить, что родились вы через три дня после рождения Путина.
- А что? Всё правильно.
- Много было детей в семье?
- Шесть человек. Два мальчика и четыре девочки. Отец учитель, мать работала в сельском хозяйстве. Был свой дом, своё хозяйство. Так что к труду я был приучен с детства. Но вот только интересовала меня очень радиотехника. Поэтому после окончания средней школы я поступил в индустриальный техникум города Камо. Это был районный центр и находился он в 10 километрах от нас. Учился на очном отделении. Днем учёба, а после занятий на автобус и домой помогать родителям по хозяйству.
- В армии служили?
- А как же! У меня среди родственников были и военные, поэтому никакой поблажки я не получил. С третьего курса техникума в 1971 году призвали в ряды Советской Армии. И служил я на Украине в городе Первомайске Николаевской области в строительных войсках. Строили мы шахты для ракет стратегического назначения. После службы вернулся домой, окончил техникум, и был направлен на работу монтёром электросвязи на радиостанцию №7 неподалёку от города Камо. Эта станция глушила все «вражеские голоса».
- Чтобы что-то глушить, надо было первоначально слушать. Видимо тогда у вас уже появились сомнения в отношении, что не всё хорошо было в советской действительности того времени.
- Может быть. И там я работал до приезда в город Десногорск.
- Откуда у вас такая тяга к общественной работе?
- Нравилось мне это дело. Я ещё, когда учился в школе, а потом и в техникуме, принимал активное участие в выпуске стенных газет, писал для них заметки, рисовал, много фотографировал. Потом уже в армии тоже пришлось этим заниматься. После того, как закончил техникум и стал работать, то и там эта моя общественная деятельность продолжилась. Сотрудничал с газетами, с местным телевидением. Вступил в ряды КПСС и был членом ревизионной комиссии Горкома КПСС города Камо. Однажды как-то прочитал в газете, что вот в центре России в Смоленской области строится Смоленская атомная станция и город, и требуются работники самых различных специальностей, в том числе и электромонтеры. В апреле 1984 года по партийной путевке я приехал в Десногорск на Всесоюзную ударную комсомольскую стройку. Кстати, здесь, на Смоленщине, в своё время воевал мой отец. Так что эти места, образно выражаясь, для меня были не совсем чужие. К тому же мы жили в то время все в одной стране – СССР. Везде требовались рабочие руки. Никаких национальных предрассудков не было.
- Куда направили работать?
- На ДСК-6, электромонтером шестого разряда. Директором там тогда был Балаев Арон Темирбулатович.
- Работы хватало?
- Конечно! Шла же стройка. Когда я приехал, шёл второй блок Смоленской АЭС, шли работы на второй очереди станции. Строился город и ДСК-6 выпускал конструкции для строительства домов и объектов соцкультбыта. Работа шла круглосуточно. Связь была нужна не только на самой территории комбината, но и с теми подразделениями, которые строили город, с различными организациями стройки, с поставщиками, которые везли сюда грузы со всех концов Советского Союза. Это сейчас есть мобильные телефоны, тогда же этого ничего не было. Каждый день где-то что-то рвалось по линии связи и тогда ноги в руки и вперёд. В любое время дня и ночи. Никакие отговорки не принимались.
- Помню я это время. Почему-то все эти обрывы всегда происходили именно в тот момент, когда нужно было срочно куда-то позвонить, и связь нужна была позарез. Хватаешь трубку, а тебе в ответ тишина… И пошёл в мать-перемать. «Где связист?! Почему нет связи?!» Так что работы связистам хватало. Вы всегда оказывались крайними.
- Это ещё хорошо, что у нас на ДСК-6 была своя АТС.
- В общественную работу включились сразу?
- Как только меня поселили в общежитие, я сразу начал «вести войну». И первым моим «военным объектом» это было организация работы душевых помещений в общежитиях №7 и №12. Душевые были, но они толком не работали. И все как-то с этим смирились. Я не желал. Потом меня стали привлекать для различного рода проверок по линии «Народного контроля» - это и культура производства, и качество приготовления пищи в столовых, работа магазинов по справедливому распределению товаров повышенного спроса, бережное отношение к технике и к поступаемым на стройку материалам и оборудованию. Вникал в работу органов милиции, прокуратуры и здравоохранения. Был членом добровольной народной дружины и комсомольского оперативного отряда. Эти организации помогали милиции в наведение правопорядка в Десногорске. Приходилось оказывать помощь целым коллективам. И с того времени ни одна проблема в городе не решалась без моего участия. Одним словом, чтобы перечислить всю мою общественную работу тогда и сегодня, придётся исписать не одну страницу текста. О многих прежних делах я уже забыл, но люди встречают, благодарят до сих пор. Поневоле начинаешь вспоминать, как оказывал помощь конкретным людям, брошенным на произвол судьбы или обиженным властями. Вскоре я поступил учиться заочно на всесоюзный факультет фотожурналистики при «Фотоцентре» Союза журналистов СССР. Как бы хорошо не писалось о недостатках, но фото факт всегда был очень действенным оружием.
- Я помню эту вашу работу. Мы за глаза вас называли «зорким глазом». Везде вас можно было видеть с фотоаппаратом.
- Тогда же я начал сотрудничать с нашими газетами – «Десногорский энергостроитель», «Мирный атом», «Рославльская правда», потом уже и «Десногорские новости». Стал публиковаться в центральной печати – в газетах «Труд», «Советская Россия», «Российская газета», «Правда». Во всех этих изданиях я поднимал проблемы нашего города и стройки, стараясь добиться их решения. Ведь для меня было и всегда будет главной задачей – конкретная помощь конкретным людям. Особые слова благодарности хочу высказать Гапонову Ивану Ивановичу, Прокопову Александру Николаевичу, Курносову Геннадию Васильевичу, Насиновскому Георгию Николаевичу и многим другим корреспондентам в нашем городе, которые мне очень помогали в то время.
- С какого года вы являетесь депутатом Десногорского горсовета?
- С 1990 года и до сегодняшнего дня. Меня можно смело занести в Книгу рекордов Гиннесса. Я самый старый депутат именно вот на таком уровне.
- Вас не пугает тот факт, что по ряду вопросов на сессии вы при голосовании остаётесь один?
- Нет. У меня есть своё мнение, и я его отстаиваю. Одно вот только плохо, что сегодня не публикуются стенограммы с наших сессий по наиболее значимым проблемам, как это было в девяностые годы. Даже нет поименного голосования, чтоб люди знали какова позиция их депутатов.
- Сегодня может это и не к чему. Жителям города и так знают, что депутатский корпус является послушным подразделением Смоленской АЭС. И только вы вносите в их работу критическую струю. Не будь Вас, депутатам можно было бы на сессии и не собираться. Все равно будет полный «одобрям-с».
- И вот что ещё интересно - Москва больше помогает решать вопросы местного значения, чем сама местная власть на местах.
- Да… Есть такой недостаток. Свободное время как проводите?
- У меня его нет. Я отдыхаю только тогда, когда сплю. Люди же обращаются ко мне по самым разным вопросам, в самое разное время суток. Я открыт для всех.
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
- Гвидон Еланский
- Автор темы, Общительный
- Репутация: 75
- Сообщения: 831
ИВАЩУК ВАЛЕРИЙ АНАТОЛЬЕВИЧ
В 1980 году, в разгар работ на строительстве первого блока Смоленской АЭС, в Десногорске создаётся 25 управление военно-строительных частей под командованием полковника Сорокина Алексея Михайловича. Заместителем командира по тылу назначается подполковник Иващук Анатолий Амбросович. В этом же году его семья переезжает из города Сафоново в посёлок Десногорск.
- Конечно, я помню, что тут было в то время. Мне уже было 15 лет, - вспоминает начальник участка авторемонтных мастерских ОАО «Атомтранс» Иващук Валерий Анатольевич. – Я застал стройку со всеми её «прелестями». Но всё-таки город Сафоново по сравнению со строящимся поселком Десногорском выглядел этаким заштатным городишкой. Десногорск уже тогда красиво смотрелся. Было видно, что здесь со временем будет настоящий современный город. Первый микрорайон был уже построен. Оставался только Торговый центр. Второй и третий микрорайоны строились. Причём всё это происходило на наших глазах. Дома высотные, улицы прямые, с размахом. Учиться я пошёл в девятый класс средней школы № 1. Запомнился такой момент. В сентябре почти сразу после начала учебного года нас на неделю отправили на уборку картофеля в деревню Костыри. С ночёвкой. Весело было и интересно. Тогда я и с классом хорошо познакомился. После окончания школы встал вопрос…
- Куда пойти учиться?
- Нет. С учёбой на тот момент вопрос был решён. Дальше учиться не получилось. Поэтому встал вопрос другой – куда пойти работать? Было два варианта – либо в АТП управления строительства Смоленской АЭС, либо в автотранспортный цех Дирекции строящейся Смоленской АЭС. Я выбрал Дирекцию и в октябре месяце поехал на ПДУ, где тогда располагалось наше предприятие. Начальником работал Зюляев Геннадий Евгеньевич, главным инженером Удилов Валентин Григорьевич, механиком Фомин Николай Дмитриевич. Он принимал у меня технику безопасности. Морозов Иван Васильевич, который заведовал мастерскими, отвёл меня в моторный цех к моему наставнику Запотоцкому Анатолию. И вот с октября 1982 года я стал работать автослесарем первого разряда по ремонту двигателей внутреннего сгорания.
- Почему вы не пошли по военной стезе, а выбрали себе автомобильную профессию? Всё-таки отец подполковник, заместитель начальника управления по тылу.
- Во-первых, в школе нас обучали автоделу. Был специально оборудованный для этого класс, в котором были не только муляжи различных автомобильных агрегатов, но и самые настоящие его части. Было и практическое вождение. Мне этот предмет нравился. К тому же мы жили на стройке, и каждый день видели в работе самую разную технику. А уж автомобилей разных модификаций тут было полно. Нас не только возили на экскурсии, на строительные базы, на главный корпус, но к нам в школу приходили строители, монтажники, эксплуатационники, люди самых различных профессий. Они рассказывали о своей работе. Среди них были и те, кто ещё совсем недавно учился в нашей школе. Мы с этими ребятами встречались и на улице. Они для нас были настоящие взрослые рабочие, которые вместе со своими старшими товарищами строили Смоленскую АЭС и город Десногорск. Хотелось по быстрее окончить школу и стать такими же, как они. Так что с трудоустройством проблем не было.
- Это ещё отмечал в своём выступлении на партийной конференции УС САЭС 12 октября 1978 года директор школы №1 Коростелёв В.Г.: « У нас сложились хорошие отношения со строителями. С каждым годом всё больше ребят остаются на стройке. Половина выпускников этого года осталось на стройке».
- Всё так было, и когда учился я. Что касается военной карьеры, то мне просто ещё в детстве надоела эта цыганская жизнь военных. По сути дела мы нигде больше пяти лет не жили. Только привыкнешь к новому городу, к школе, заведёшь друзей, как опять надо ехать к новому месту службы отца. И третье, и это, пожалуй, самое главное, у меня был дед, который всю жизнь был мотористом. Он ремонтировал двигатели внутреннего сгорания. И когда мы к нему приезжали, то я ещё, будучи пацаном, любил помогать ему, разбирать и собирать двигатели. Так что пошёл в деда. По автомобильной стезе. Через год, в октябре 1983 года, кстати, как раз в день автомобилиста, был призван в ряды советской армии. Служил рядовым в батальоне технического обслуживания при Харьковском высшем авиационном училище. На втором году службы перевели в автомобильный батальон заместителем командира взвода. Занимался непосредственно ремонтом.
- Вас как-то выделял тот факт, что вы до армии уже год проработали на производстве?
- Даже по сравнению с ребятами одногодками, которые призывались в армию после окончания училища, сразу же была видна разница в подготовке. У меня же год именно практики. Я уже имел третий разряд автослесаря.
- А после армии куда?
- Когда приезжал в отпуск, заходил в свой родной коллектив.
- Вроде как предупреждал, чтобы место держали.
- А я и не собирался больше никуда идти работать. Так что после армии приняли меня на прежнее место в моторный цех, но уже слесарем четвертого разряда. Только вот база уже была новая. Еще до армии говорили о том, что будут строить новую базу. Сменился и руководитель - им стал Михаил Васильевич Лосенко. Стало больше порядка. А у меня пошла прежняя любимая мною работа. Стройка продолжалась, машин приходилось ремонтировать много. Даже во вторую смену выходили.
- Как проводите свободное время?
- Для меня главное семья. Есть дача. А ещё я фанат футбола. С тех пор как мы построили стадион, я стараюсь не пропустить ни одного футбольного матча. Даже приходил и тогда, когда тут не было никакого забора, а просто обычное поле. В своё время, когда проходили интересные матчи в Москве, и нам удавалось на них доставать билеты, Михаил Васильевич выделял автобус. Я ездил всегда. О футболе могу говорить часами.
- А как насчёт учёбы?
- Без отрыва от производства с отличием окончил Смоленский автотранспортный техникум по специальности техническое обслуживание и ремонт автомобилей. К тому времени я уже полностью прошёл производственную школу именно низового звена – от слесаря первого разряда до слесаря шестого разряда. Предложили работать мастером. Тут уже надо было осваивать науку не простого исполнителя работ, а умение организовывать работу. Работа с людьми это вещь очень тонкая и трудная. От умения организовать производственный процесс зависит работа коллектива. Будут хорошо и вовремя ремонтироваться машины, будет и предприятие работать стабильно. А предприятие – это мы все и каждый из нас. Тут мне помогли Григорович И.М., Беликов С.В., Лозбинев В.В. В 2006 году окончил Московский автодорожный институт по специальности «Автомобили и автомобильное хозяйство». Мечта детства сбылась.
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
В 1980 году, в разгар работ на строительстве первого блока Смоленской АЭС, в Десногорске создаётся 25 управление военно-строительных частей под командованием полковника Сорокина Алексея Михайловича. Заместителем командира по тылу назначается подполковник Иващук Анатолий Амбросович. В этом же году его семья переезжает из города Сафоново в посёлок Десногорск.
- Конечно, я помню, что тут было в то время. Мне уже было 15 лет, - вспоминает начальник участка авторемонтных мастерских ОАО «Атомтранс» Иващук Валерий Анатольевич. – Я застал стройку со всеми её «прелестями». Но всё-таки город Сафоново по сравнению со строящимся поселком Десногорском выглядел этаким заштатным городишкой. Десногорск уже тогда красиво смотрелся. Было видно, что здесь со временем будет настоящий современный город. Первый микрорайон был уже построен. Оставался только Торговый центр. Второй и третий микрорайоны строились. Причём всё это происходило на наших глазах. Дома высотные, улицы прямые, с размахом. Учиться я пошёл в девятый класс средней школы № 1. Запомнился такой момент. В сентябре почти сразу после начала учебного года нас на неделю отправили на уборку картофеля в деревню Костыри. С ночёвкой. Весело было и интересно. Тогда я и с классом хорошо познакомился. После окончания школы встал вопрос…
- Куда пойти учиться?
- Нет. С учёбой на тот момент вопрос был решён. Дальше учиться не получилось. Поэтому встал вопрос другой – куда пойти работать? Было два варианта – либо в АТП управления строительства Смоленской АЭС, либо в автотранспортный цех Дирекции строящейся Смоленской АЭС. Я выбрал Дирекцию и в октябре месяце поехал на ПДУ, где тогда располагалось наше предприятие. Начальником работал Зюляев Геннадий Евгеньевич, главным инженером Удилов Валентин Григорьевич, механиком Фомин Николай Дмитриевич. Он принимал у меня технику безопасности. Морозов Иван Васильевич, который заведовал мастерскими, отвёл меня в моторный цех к моему наставнику Запотоцкому Анатолию. И вот с октября 1982 года я стал работать автослесарем первого разряда по ремонту двигателей внутреннего сгорания.
- Почему вы не пошли по военной стезе, а выбрали себе автомобильную профессию? Всё-таки отец подполковник, заместитель начальника управления по тылу.
- Во-первых, в школе нас обучали автоделу. Был специально оборудованный для этого класс, в котором были не только муляжи различных автомобильных агрегатов, но и самые настоящие его части. Было и практическое вождение. Мне этот предмет нравился. К тому же мы жили на стройке, и каждый день видели в работе самую разную технику. А уж автомобилей разных модификаций тут было полно. Нас не только возили на экскурсии, на строительные базы, на главный корпус, но к нам в школу приходили строители, монтажники, эксплуатационники, люди самых различных профессий. Они рассказывали о своей работе. Среди них были и те, кто ещё совсем недавно учился в нашей школе. Мы с этими ребятами встречались и на улице. Они для нас были настоящие взрослые рабочие, которые вместе со своими старшими товарищами строили Смоленскую АЭС и город Десногорск. Хотелось по быстрее окончить школу и стать такими же, как они. Так что с трудоустройством проблем не было.
- Это ещё отмечал в своём выступлении на партийной конференции УС САЭС 12 октября 1978 года директор школы №1 Коростелёв В.Г.: « У нас сложились хорошие отношения со строителями. С каждым годом всё больше ребят остаются на стройке. Половина выпускников этого года осталось на стройке».
- Всё так было, и когда учился я. Что касается военной карьеры, то мне просто ещё в детстве надоела эта цыганская жизнь военных. По сути дела мы нигде больше пяти лет не жили. Только привыкнешь к новому городу, к школе, заведёшь друзей, как опять надо ехать к новому месту службы отца. И третье, и это, пожалуй, самое главное, у меня был дед, который всю жизнь был мотористом. Он ремонтировал двигатели внутреннего сгорания. И когда мы к нему приезжали, то я ещё, будучи пацаном, любил помогать ему, разбирать и собирать двигатели. Так что пошёл в деда. По автомобильной стезе. Через год, в октябре 1983 года, кстати, как раз в день автомобилиста, был призван в ряды советской армии. Служил рядовым в батальоне технического обслуживания при Харьковском высшем авиационном училище. На втором году службы перевели в автомобильный батальон заместителем командира взвода. Занимался непосредственно ремонтом.
- Вас как-то выделял тот факт, что вы до армии уже год проработали на производстве?
- Даже по сравнению с ребятами одногодками, которые призывались в армию после окончания училища, сразу же была видна разница в подготовке. У меня же год именно практики. Я уже имел третий разряд автослесаря.
- А после армии куда?
- Когда приезжал в отпуск, заходил в свой родной коллектив.
- Вроде как предупреждал, чтобы место держали.
- А я и не собирался больше никуда идти работать. Так что после армии приняли меня на прежнее место в моторный цех, но уже слесарем четвертого разряда. Только вот база уже была новая. Еще до армии говорили о том, что будут строить новую базу. Сменился и руководитель - им стал Михаил Васильевич Лосенко. Стало больше порядка. А у меня пошла прежняя любимая мною работа. Стройка продолжалась, машин приходилось ремонтировать много. Даже во вторую смену выходили.
- Как проводите свободное время?
- Для меня главное семья. Есть дача. А ещё я фанат футбола. С тех пор как мы построили стадион, я стараюсь не пропустить ни одного футбольного матча. Даже приходил и тогда, когда тут не было никакого забора, а просто обычное поле. В своё время, когда проходили интересные матчи в Москве, и нам удавалось на них доставать билеты, Михаил Васильевич выделял автобус. Я ездил всегда. О футболе могу говорить часами.
- А как насчёт учёбы?
- Без отрыва от производства с отличием окончил Смоленский автотранспортный техникум по специальности техническое обслуживание и ремонт автомобилей. К тому времени я уже полностью прошёл производственную школу именно низового звена – от слесаря первого разряда до слесаря шестого разряда. Предложили работать мастером. Тут уже надо было осваивать науку не простого исполнителя работ, а умение организовывать работу. Работа с людьми это вещь очень тонкая и трудная. От умения организовать производственный процесс зависит работа коллектива. Будут хорошо и вовремя ремонтироваться машины, будет и предприятие работать стабильно. А предприятие – это мы все и каждый из нас. Тут мне помогли Григорович И.М., Беликов С.В., Лозбинев В.В. В 2006 году окончил Московский автодорожный институт по специальности «Автомобили и автомобильное хозяйство». Мечта детства сбылась.
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
- Гвидон Еланский
- Автор темы, Общительный
- Репутация: 75
- Сообщения: 831
ПЧЕЛИНЦЕВ ВЯЧЕСЛАВ АЛЕКСЕЕВИЧ
Когда строилась Смоленская АЭС, Вячеслава Алексеевича Пчелинцева знала вся стройка. Это и неудивительно. Ведь он был главным инженером Десногорского монтажного управления треста «Центроэнергомонтаж», коллектив которого вёл монтаж оборудования, трубопроводов и металлоконструкций всех трёх блоков станции, в том числе и всех трёх реакторов.
У него обычная для того времени биография. Отец погиб на войне в 1941 году. Мать осталась с двумя мальчишками. Вячеслав окончил школу, техническое училище и пошёл работать. Потом были три года службы в рядах Советской армии. Сразу после армии поступил в Одесский технологический институт имени М.В. Ломоносова, который закончил в 1967 году по специальности «инженер-теплотехеик», «атомные электростанции и установки». По распределению попал в трест «Центроэнергомонтаж» и до приезда в Десногорск принимал участие в монтаже тепломеханического оборудования на ТЕЦ-2 Горьковского автозавода, Сормовской ТЭЦ, Костромской ГРЭС-2 и Смоленской ГРЭС в пос. Озёрный.
Модно было только диву даваться его работоспособности и прекрасным техническим знаниям. В любой день с раннего утра и до поздней ночи его можно было видеть на блоке, на различного рода оперативках и совещаниях. Он успевал везде. Словно
Вихрь залетал он в контору, решал по пути самые разные вопросы и, что самое главное, ничего не забывал. Память у него была изумительной. Спроси у него, как обстоят дела в таком-то помещении, какое оборудование там смонтировано и будет монтироваться, ответит без запинки. Многих рабочих, а уж не говоря про ИТР, знал по имени-отчеству. Его можно было в любой момент остановить и задать любой вопрос. Человек он был исполнительный и обязательный.
Закончились блоки. Он проработал директором ДМУ ЦЭМ. Потом уехал в командировку в Пакистан, от туда в гор. Москву. В 2006 году Вячеслава Алексеевича не стало.
Но о том, что сегодня Смоленская АЭС успешно работает, есть большая доля его труда. Об этом помнят все, кто с ним работал тогда, в то героическое и трудное время, когда главным лозунгом было слово «Надо!»
Помню, как-то захожу я к нему в кабинет, а он кого-то по телефону убеждает.
- Да я понимаю, что это невозможно, но это надо! Понимаешь, надо!
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
Когда строилась Смоленская АЭС, Вячеслава Алексеевича Пчелинцева знала вся стройка. Это и неудивительно. Ведь он был главным инженером Десногорского монтажного управления треста «Центроэнергомонтаж», коллектив которого вёл монтаж оборудования, трубопроводов и металлоконструкций всех трёх блоков станции, в том числе и всех трёх реакторов.
У него обычная для того времени биография. Отец погиб на войне в 1941 году. Мать осталась с двумя мальчишками. Вячеслав окончил школу, техническое училище и пошёл работать. Потом были три года службы в рядах Советской армии. Сразу после армии поступил в Одесский технологический институт имени М.В. Ломоносова, который закончил в 1967 году по специальности «инженер-теплотехеик», «атомные электростанции и установки». По распределению попал в трест «Центроэнергомонтаж» и до приезда в Десногорск принимал участие в монтаже тепломеханического оборудования на ТЕЦ-2 Горьковского автозавода, Сормовской ТЭЦ, Костромской ГРЭС-2 и Смоленской ГРЭС в пос. Озёрный.
Модно было только диву даваться его работоспособности и прекрасным техническим знаниям. В любой день с раннего утра и до поздней ночи его можно было видеть на блоке, на различного рода оперативках и совещаниях. Он успевал везде. Словно
Вихрь залетал он в контору, решал по пути самые разные вопросы и, что самое главное, ничего не забывал. Память у него была изумительной. Спроси у него, как обстоят дела в таком-то помещении, какое оборудование там смонтировано и будет монтироваться, ответит без запинки. Многих рабочих, а уж не говоря про ИТР, знал по имени-отчеству. Его можно было в любой момент остановить и задать любой вопрос. Человек он был исполнительный и обязательный.
Закончились блоки. Он проработал директором ДМУ ЦЭМ. Потом уехал в командировку в Пакистан, от туда в гор. Москву. В 2006 году Вячеслава Алексеевича не стало.
Но о том, что сегодня Смоленская АЭС успешно работает, есть большая доля его труда. Об этом помнят все, кто с ним работал тогда, в то героическое и трудное время, когда главным лозунгом было слово «Надо!»
Помню, как-то захожу я к нему в кабинет, а он кого-то по телефону убеждает.
- Да я понимаю, что это невозможно, но это надо! Понимаешь, надо!
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
- Гвидон Еланский
- Автор темы, Общительный
- Репутация: 75
- Сообщения: 831
АРХИПОВ АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ
- Александр Васильевич, а сколько было выходных дней в Вашей работе, когда Вы на пустом месте начинали строить Смоленскую АЭС и город Десногорск? Один или два?
- И два, и один. А вообще-то, ни одного…
Одной из первых электрических станций, которые вводились в нашей стране по ленинскому плану ГОЭЛРО, была Шатурская ГРЭС. В строй она вступила в 1933 году, работала на торфе и мазуте, а мощность ее была 1150 МВт. Там же, в Шатуре, открыли и техникум – тоже одну из первых кузниц кадров для нашей энергетики. Вот этот техникум и закончил в 1956 году Александр Васильевич Архипов. По окончании техникума он был направлен в город Усолье-Сибирское Иркутской области, расположенный на реке Ангара.
- И что это вас из-под Москвы в Сибирь потянуло? С одного края света на другой?
- А где мог проявить себя тогда молодой парень? Только там, где трудно. Романтика дальних дорог звала. Помнишь, как тогда пели:
А я еду, а я еду за мечтами,
За туманом и за запахом тайги…
- Это точно… «Навстречу утренней заре по Ангаре, по Ангаре…»
- Может, споем?
- В другой раз…
И попадает он там в распоряжение начальника монтажного участка П.П. Триандафилиди. Это потом Павел Петрович Триандафилиди станет и главным инженером треста «Цэнтроэнергомонтаж», управляющим, а затем начальником Всесоюзного объединения «Союзэнергомонтаж» МЭ и Э СССР и членом коллегии Министерства. А пока он – начальник обычного монтажного участка, прибывший в Сибирь по зову сердца и по направлению Родины.
К тем, кто прибыл с Шатуры, спрос был особый. Настоящий экзамен устроил молодому специалисту Александру Архипову Павел Петрович. Тут и умение читать чертежи, и видеть уже на бумаге будущий объект, и знание всевозможных терминов. Одним словом, хотелось ему понять, что за человек пришел в энергетику, лежит ли у него душа к этому делу.
Александр Васильевич с честью выдержал этот строгий экзамен. Правда, поработать пришлось только один год – призвали на службу в армию. Отслужил три года и опять вернулся на прежнее место - на родной участок, в монтажную круговерть. Мастер, прораб, старший прораб. Строил ТЭЦ в Ангарске, Иркутске, Тайшете. А затем 9 лет – в Норильске. Здесь, в одном из самых северных городов мира, расположенном за полярным кругом, были разведаны богатые руды никеля, кобальта, меди, платины. 50 % металла содержалось в них. А самое главное, что рядом с этими залежами был уголь. Вот на этой базе и строили тогда Норильский металлургический комбинат. Задача монтажников заключалась в сооружении ТЭЦ-1 и ТЭЦ-2, которые обслуживали этот комбинат. Александра Васильевича переманил туда Бронислав Николаевич Венков, с которым он встретился и подружился в Усолье-Сибирском.
Тогда труд был в почете, особенно в Сибири, где полным ходом шло ее освоение. От своевременного пуска ТЭЦ зависела работа всего комбината. Ночь без рассвета и дня, работа при свете прожекторов, температура 40-50 градусов мороза. Металл трещал, а люди выдерживали. Это время Александр Васильевич вспоминает с удовольствием и гордится годами своей работы там. Трудно было, конечно, но интересно…
- А кто был директором комбината?
- Владимир Иванович Долгих. Он потом стал секретарем Красноярского крайкома партии, кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС. Отвечал за энергетику. Он же и сюда, на Смоленщину, приезжал.
- Приходилось с ним общаться во время работы в Норильске?
- А как же. Каждую неделю на оперативных совещаниях. Стройка-то была на особом контроле в ЦК КПСС.
В 60-е годы ЦК КПСС и правительство принимают решение главный упор делать на развертывание работ по атомной энергетике. Строить АЭС, в том числе и в европейской части СССР. В 1971-72 годах Омский участок треста «Центроэнергомонтаж» начинает перебазироваться на Смоленщину. Начались работы на энергетических объектах Смоленской области, и в первую очередь на ТЭЦ-2 в городе Смоленске. Но главной стратегической задачей вновь образованного участка было развертывание работ на Смоленской АЭС.
Первоначально туда командировались монтажники и сварщики небольшими группами, для выполнения краткосрочных работ. Ну а потом, по мере развертывания работ, со стороны УС САЭС было принято решение организовать здесь постоянно действующую монтажную площадку. Было это в 1973 году.
Кого ставить начальником? Конечно, Архипова! Молод, энергичен. Поработал в Сибири, хороший организатор, никогда не пасует перед трудностями. Но, была небольшая зацепка: дело в том, что на тот момент Александр Васильевич работал начальником монтажной площадки в Бобруйске. Правда, стройка там уже шла к концу, но жизнь в бытовом плане налажена. Достаточно сказать, что жила семья Архиповых в четырехкомнатной квартире. Однако все это было не для кипучей натуры Александра Васильевича, и когда Венков пригласил его на беседу в Смоленск, он без сожаления всё бросает и едет всё начинать с начала.
- Нас поселили в вагончике на ПДУ, - вспоминает жена Архипова – Лидия Никитична. После Бобруйска это был какой-то ужас: линолеум на полу вздыблен, под вагончиком бегают собаки, кругом грязь. Было это осенью 1973 года. А у меня – двое маленьких детей.
- И как же Вы все это выдержали?
- А вот так. Молоды были. Сибирь и воспитание приучили к трудностям. Потом нам дали квартиру в 3-м доме, в первой цэмовской девятиэтажке. И вот каждый день утром садимся с малыми детьми в автобус «Кубань», едем в детский сад на ПДУ, ведь на постоянном поселке еще не было садика, только на ПДУ, да в окрестных деревнях. Детей отвезем – и на работу в управление строительства Смоленской АЭС. Оно располагалось в вагончиках недалеко от здания пожарной охраны Смоленской АЭС. Рабочий день заканчивается и мы на ПДУ за детьми. Забираем детей и тем же транспортом домой. А дом-то хоть и современный, однако, перебои со светом и теплом были частенько.
- Да, я захватил то время. Строили АЭС, а дома на самом видном и почетном месте всегда на всякий случай лежали свечка и коробок спичек, ибо этих «всяких случаев» в то время хватало.
Пока для монтажников не было специализированной работы непосредственно на Смоленской АЭС, коллектив площадки оказывал помощь генподрядчику в выполнении различного рода работ для будущей строительной базы: монтировал козловые краны и цементные башни для бетонного завода, теплотрассы, укрупнял блоки из арматуры для креста реактора, строил здание и монтировал оборудование пускорезервной котельной, занимался сооружением собственной базы, строил жилье. И везде горела неуемная энергия Александра Васильевича Архипова. Его так и называли : «Наш Суворов!»
А ведь кроме производственных дел, он отвечал за работу профсоюзной и комсомольской организаций. Организацию спортивных соревнований по волейболу, футболу, лыжные соревнования.
Вот, к примеру, как создавалась партийная организация. Собирает Архипов инженерно-технических работников и говорит:
- Кто из вас коммунисты?
- Я, - отвечает Ванат Владимир Владимирович.
- Будешь секретарем партийной организации!
- Так у нас больше нет коммунистов.
- Коммунисты будут!
И создали партийную организацию. Она потом стала ведущей среди партийных организаций стройки. Хотя сам Архипов никогда не был коммунистом, но веру в коммунистические идеалы берёг и сохранял. И не боялся говорить об этом вслух, в отличие от тех, кто раньше требовал от нас жертвенности коммунистическим идеалам, а потом стал «стыдливо» про это молчать или с остервенением открещиваться. Помню, как на «заре «демократии», когда перестройщики уж больно сильно повели борьбу за вынос тела Ленина из Мавзолея, он мне сказал:
- Если они будут его выносить, я сам встану на его защиту!
С Александром Васильевичем надо было работать, соображая очень быстро. Любимым его словечком, если кто-то долго копался или не вовремя что-то сделал, а его не предупредил, что не получается, было «пихтель». До сих пор не пойму, да и не только я, что же обозначает это слово, но звучало оно сильно и убедительно!
В то время было такое понятие, как шефская помощь сельскому хозяйству. Помогали строить различные объекты: фермы, котельные, механические мастерские. Оказывали помощь в ремонте техники. Иной раз доходило и до курьезов. Ну ладно, когда помощь надо было оказать в уборке картофеля, капусты или моркови. А какие косари из монтажников или строителей? Да и потом, своей работы хватало на производстве. День и ночь гудел рабочий ритм стройки. Но даст задание партком стройки задание убрать столько-то тонн сена и предоставлять регулярно справки, как это дело идёт. И получалось, что делали одну работу, а отчитывались справками за сено. Почему так делалось, не знаю. Но так было. Помню, как директор совхоза «Екимовичский» Кадунин Виктор Нилович мне рассказывает: «Нашёлся какой-то умник в Рославльском ГК КПСС и собрал эти справки. И получилось, что организации, которые мне помогали, косили траву на всех моих угодьях, в том числе и там, где растут деревья и кустарники, круглый год три раза». И смех, и грех.
Люди, подобные Александру Васильевичу, были просто одержимы работой. Работа была у них на первом месте, и это прекрасно понимали их родные. Анатолий Александрович Сондык, заместитель Венкова по общим вопросам, рассказывал об этом времени так: «Приеду с работы или из командировки, пересчитаю всех своих пятерых детей. Так, все на месте. Ужин. Сон. Утро. И снова в работу…».
Так их воспитывали. У детей, которые родились до войны, отцы воевали и гибли на фронтах Великой Отечественной, и они рано взрослели, рано становились самостоятельными и ответственными к порученному делу.
Многие помнят такую картину: все еще только едут на работу, а в кабинете Венкова уже горит свет, а Александр Васильевич Архипов уже на улице встречает приезжающих, всегда аккуратный, отутюженный, при галстуке, чисто выбритый, со своей неотразимой улыбкой.
Когда начались работы непосредственно по блоку Смоленской АЭС, пришло другое поколение молодых специалистов, и Александр Васильевич вернулся на ТЭЦ-2 в Смоленск. Через несколько лет он вновь приехал в Десногорск, стал заместителем начальника управления по общим вопросам. Приходилось решать и производственные, и бытовые дела. И везде его отличали энергия и нестандартность мышления. С ним было весело и интересно работать, ведь Александр Васильевич был не просто специалист своего дела, но и человек большой души. Наш Суворов!
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
- Александр Васильевич, а сколько было выходных дней в Вашей работе, когда Вы на пустом месте начинали строить Смоленскую АЭС и город Десногорск? Один или два?
- И два, и один. А вообще-то, ни одного…
Одной из первых электрических станций, которые вводились в нашей стране по ленинскому плану ГОЭЛРО, была Шатурская ГРЭС. В строй она вступила в 1933 году, работала на торфе и мазуте, а мощность ее была 1150 МВт. Там же, в Шатуре, открыли и техникум – тоже одну из первых кузниц кадров для нашей энергетики. Вот этот техникум и закончил в 1956 году Александр Васильевич Архипов. По окончании техникума он был направлен в город Усолье-Сибирское Иркутской области, расположенный на реке Ангара.
- И что это вас из-под Москвы в Сибирь потянуло? С одного края света на другой?
- А где мог проявить себя тогда молодой парень? Только там, где трудно. Романтика дальних дорог звала. Помнишь, как тогда пели:
А я еду, а я еду за мечтами,
За туманом и за запахом тайги…
- Это точно… «Навстречу утренней заре по Ангаре, по Ангаре…»
- Может, споем?
- В другой раз…
И попадает он там в распоряжение начальника монтажного участка П.П. Триандафилиди. Это потом Павел Петрович Триандафилиди станет и главным инженером треста «Цэнтроэнергомонтаж», управляющим, а затем начальником Всесоюзного объединения «Союзэнергомонтаж» МЭ и Э СССР и членом коллегии Министерства. А пока он – начальник обычного монтажного участка, прибывший в Сибирь по зову сердца и по направлению Родины.
К тем, кто прибыл с Шатуры, спрос был особый. Настоящий экзамен устроил молодому специалисту Александру Архипову Павел Петрович. Тут и умение читать чертежи, и видеть уже на бумаге будущий объект, и знание всевозможных терминов. Одним словом, хотелось ему понять, что за человек пришел в энергетику, лежит ли у него душа к этому делу.
Александр Васильевич с честью выдержал этот строгий экзамен. Правда, поработать пришлось только один год – призвали на службу в армию. Отслужил три года и опять вернулся на прежнее место - на родной участок, в монтажную круговерть. Мастер, прораб, старший прораб. Строил ТЭЦ в Ангарске, Иркутске, Тайшете. А затем 9 лет – в Норильске. Здесь, в одном из самых северных городов мира, расположенном за полярным кругом, были разведаны богатые руды никеля, кобальта, меди, платины. 50 % металла содержалось в них. А самое главное, что рядом с этими залежами был уголь. Вот на этой базе и строили тогда Норильский металлургический комбинат. Задача монтажников заключалась в сооружении ТЭЦ-1 и ТЭЦ-2, которые обслуживали этот комбинат. Александра Васильевича переманил туда Бронислав Николаевич Венков, с которым он встретился и подружился в Усолье-Сибирском.
Тогда труд был в почете, особенно в Сибири, где полным ходом шло ее освоение. От своевременного пуска ТЭЦ зависела работа всего комбината. Ночь без рассвета и дня, работа при свете прожекторов, температура 40-50 градусов мороза. Металл трещал, а люди выдерживали. Это время Александр Васильевич вспоминает с удовольствием и гордится годами своей работы там. Трудно было, конечно, но интересно…
- А кто был директором комбината?
- Владимир Иванович Долгих. Он потом стал секретарем Красноярского крайкома партии, кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС. Отвечал за энергетику. Он же и сюда, на Смоленщину, приезжал.
- Приходилось с ним общаться во время работы в Норильске?
- А как же. Каждую неделю на оперативных совещаниях. Стройка-то была на особом контроле в ЦК КПСС.
В 60-е годы ЦК КПСС и правительство принимают решение главный упор делать на развертывание работ по атомной энергетике. Строить АЭС, в том числе и в европейской части СССР. В 1971-72 годах Омский участок треста «Центроэнергомонтаж» начинает перебазироваться на Смоленщину. Начались работы на энергетических объектах Смоленской области, и в первую очередь на ТЭЦ-2 в городе Смоленске. Но главной стратегической задачей вновь образованного участка было развертывание работ на Смоленской АЭС.
Первоначально туда командировались монтажники и сварщики небольшими группами, для выполнения краткосрочных работ. Ну а потом, по мере развертывания работ, со стороны УС САЭС было принято решение организовать здесь постоянно действующую монтажную площадку. Было это в 1973 году.
Кого ставить начальником? Конечно, Архипова! Молод, энергичен. Поработал в Сибири, хороший организатор, никогда не пасует перед трудностями. Но, была небольшая зацепка: дело в том, что на тот момент Александр Васильевич работал начальником монтажной площадки в Бобруйске. Правда, стройка там уже шла к концу, но жизнь в бытовом плане налажена. Достаточно сказать, что жила семья Архиповых в четырехкомнатной квартире. Однако все это было не для кипучей натуры Александра Васильевича, и когда Венков пригласил его на беседу в Смоленск, он без сожаления всё бросает и едет всё начинать с начала.
- Нас поселили в вагончике на ПДУ, - вспоминает жена Архипова – Лидия Никитична. После Бобруйска это был какой-то ужас: линолеум на полу вздыблен, под вагончиком бегают собаки, кругом грязь. Было это осенью 1973 года. А у меня – двое маленьких детей.
- И как же Вы все это выдержали?
- А вот так. Молоды были. Сибирь и воспитание приучили к трудностям. Потом нам дали квартиру в 3-м доме, в первой цэмовской девятиэтажке. И вот каждый день утром садимся с малыми детьми в автобус «Кубань», едем в детский сад на ПДУ, ведь на постоянном поселке еще не было садика, только на ПДУ, да в окрестных деревнях. Детей отвезем – и на работу в управление строительства Смоленской АЭС. Оно располагалось в вагончиках недалеко от здания пожарной охраны Смоленской АЭС. Рабочий день заканчивается и мы на ПДУ за детьми. Забираем детей и тем же транспортом домой. А дом-то хоть и современный, однако, перебои со светом и теплом были частенько.
- Да, я захватил то время. Строили АЭС, а дома на самом видном и почетном месте всегда на всякий случай лежали свечка и коробок спичек, ибо этих «всяких случаев» в то время хватало.
Пока для монтажников не было специализированной работы непосредственно на Смоленской АЭС, коллектив площадки оказывал помощь генподрядчику в выполнении различного рода работ для будущей строительной базы: монтировал козловые краны и цементные башни для бетонного завода, теплотрассы, укрупнял блоки из арматуры для креста реактора, строил здание и монтировал оборудование пускорезервной котельной, занимался сооружением собственной базы, строил жилье. И везде горела неуемная энергия Александра Васильевича Архипова. Его так и называли : «Наш Суворов!»
А ведь кроме производственных дел, он отвечал за работу профсоюзной и комсомольской организаций. Организацию спортивных соревнований по волейболу, футболу, лыжные соревнования.
Вот, к примеру, как создавалась партийная организация. Собирает Архипов инженерно-технических работников и говорит:
- Кто из вас коммунисты?
- Я, - отвечает Ванат Владимир Владимирович.
- Будешь секретарем партийной организации!
- Так у нас больше нет коммунистов.
- Коммунисты будут!
И создали партийную организацию. Она потом стала ведущей среди партийных организаций стройки. Хотя сам Архипов никогда не был коммунистом, но веру в коммунистические идеалы берёг и сохранял. И не боялся говорить об этом вслух, в отличие от тех, кто раньше требовал от нас жертвенности коммунистическим идеалам, а потом стал «стыдливо» про это молчать или с остервенением открещиваться. Помню, как на «заре «демократии», когда перестройщики уж больно сильно повели борьбу за вынос тела Ленина из Мавзолея, он мне сказал:
- Если они будут его выносить, я сам встану на его защиту!
С Александром Васильевичем надо было работать, соображая очень быстро. Любимым его словечком, если кто-то долго копался или не вовремя что-то сделал, а его не предупредил, что не получается, было «пихтель». До сих пор не пойму, да и не только я, что же обозначает это слово, но звучало оно сильно и убедительно!
В то время было такое понятие, как шефская помощь сельскому хозяйству. Помогали строить различные объекты: фермы, котельные, механические мастерские. Оказывали помощь в ремонте техники. Иной раз доходило и до курьезов. Ну ладно, когда помощь надо было оказать в уборке картофеля, капусты или моркови. А какие косари из монтажников или строителей? Да и потом, своей работы хватало на производстве. День и ночь гудел рабочий ритм стройки. Но даст задание партком стройки задание убрать столько-то тонн сена и предоставлять регулярно справки, как это дело идёт. И получалось, что делали одну работу, а отчитывались справками за сено. Почему так делалось, не знаю. Но так было. Помню, как директор совхоза «Екимовичский» Кадунин Виктор Нилович мне рассказывает: «Нашёлся какой-то умник в Рославльском ГК КПСС и собрал эти справки. И получилось, что организации, которые мне помогали, косили траву на всех моих угодьях, в том числе и там, где растут деревья и кустарники, круглый год три раза». И смех, и грех.
Люди, подобные Александру Васильевичу, были просто одержимы работой. Работа была у них на первом месте, и это прекрасно понимали их родные. Анатолий Александрович Сондык, заместитель Венкова по общим вопросам, рассказывал об этом времени так: «Приеду с работы или из командировки, пересчитаю всех своих пятерых детей. Так, все на месте. Ужин. Сон. Утро. И снова в работу…».
Так их воспитывали. У детей, которые родились до войны, отцы воевали и гибли на фронтах Великой Отечественной, и они рано взрослели, рано становились самостоятельными и ответственными к порученному делу.
Многие помнят такую картину: все еще только едут на работу, а в кабинете Венкова уже горит свет, а Александр Васильевич Архипов уже на улице встречает приезжающих, всегда аккуратный, отутюженный, при галстуке, чисто выбритый, со своей неотразимой улыбкой.
Когда начались работы непосредственно по блоку Смоленской АЭС, пришло другое поколение молодых специалистов, и Александр Васильевич вернулся на ТЭЦ-2 в Смоленск. Через несколько лет он вновь приехал в Десногорск, стал заместителем начальника управления по общим вопросам. Приходилось решать и производственные, и бытовые дела. И везде его отличали энергия и нестандартность мышления. С ним было весело и интересно работать, ведь Александр Васильевич был не просто специалист своего дела, но и человек большой души. Наш Суворов!
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
- Гвидон Еланский
- Автор темы, Общительный
- Репутация: 75
- Сообщения: 831
Это все "ЭЛИТА", а про простого парня или солдатика из "ВСО" на ком они выезжали и медали зарабатывали можешь написать. 
«The Politics of Individualism»
- Андрей1
- Ветеран
- Возраст: 11
- Откуда: Из России
- Репутация: 153
- Сообщения: 1766
- Темы: 1
Надо быть повнимательней. Смотрите посты 16, 17, 20, 21, 22, 23, 25. И потом, я ещё не закончил свои публикации. А что касается Ваших претензий вообще, так это не ко мне. Вот уже скоро будет три года, как я не живу в Десногорске. Сегодня там проживает много ЧЛЕНОВ Союза журналистов России во главе с председателем этого кружка Е.И.Пришлецовой. Обратитесь к ним со своими предложениями.Андрей1 писал(а):Это все "ЭЛИТА", а про простого парня или солдатика из "ВСО" на ком они выезжали и медали зарабатывали можешь написать.
В отношении награждённых. В советское время как раз "элиту" наградами не жаловали. К примеру, за пуск первого и второго блоков по ДМУ ЦЭМ из ДВАДЦАТИ человек награждённых только 2 человека было ИТР - начальник цеха сварки Лукьянов В.Д. и начальник управления Венков Б.Н. Остальные рабочие - слесаря, сварщики, токаря, дефектоскописты.
О военных строителях не только в то время было запрещено писать, даже фотографировать их запрещали. Полистайте "Десногорский энергостроитель". Там они нигде не упоминаются. Такое время было. Посмотрите на эту тему мой материал о Бессонове В.И. Правда у одного солдатика судьба была удивительна. Сам он напросился после института в армию. Попал в Десногорск и вскоре его, рядового, стали привлекать для работы в сметно-договорном отделе стройки. Сейчас работает в Десногорске в банковской сфере. Дзядзин Василий Павлович.
А вообще, когда мне ставят в упрек, что я не написал про того-то и про того-то, я отвечаю:"Все мы заканчивали школы, техникумы, институты. Берите ручку и пишите. Если что, в редакции поправят. А я написал где-то статей 120 о людях, которые строили город и станцию. Наверное, для одного человека это вполне достаточно".
Добавлено спустя 25 минут 57 секунд:
ПРУДНИКОВ АЛЕКСАНДР ВИКТОРОВОЧ
Вообще-то Александр Викторович Прудников еще с юности мечтал работать на больших машинах, чтобы колеса были выше человеческого роста, а в кабину можно было бы подниматься по лесенке. Едешь на такой машине и смотришь на всех свысока, сам доволен и к тебе уважение. Его мечта сбылась с опозданием более чем на 10 лет. И все потому, что в 1979-1985 годах, в самый пик работ на Смоленской АЭС, ему пришлось быть личным водителем начальника УС Смоленской АЭС Ревы Бориса Михайловича.
Закончив с отличием Брянское ГПТУ по специальности слесарь промышленного оборудования и получив третий разряд, он по комсомольской путевке в июне 1973 года вместе со своим приятелем, Володей Андреенковым, приезжает на Смоленскую АЭС.
- А почему именно сюда?
- Когда я учился, то слышал разговоры о том, что на Смоленщине собираются строить атомную станцию и город. Старшие товарищи, которые уже здесь работали, приезжали и рассказывали об этой стройке, поэтому мне и захотелось самому поучаствовать в этом деле.
- Впечатление?
- Обалденное. Приехали мы к Алексею Сергеевичу Болдову в АТХ, в деревню Антоновка. На работу приняли сразу, но для оформления отправили в Смоленск, в трест «Смоленскзапэнергострой» к начальнику автотранспортной конторы А.Н. Тарнавскому. В Десногорске был тогда филиал, а головное предприятие находилось в Смоленске. Все быстро оформили, и мы вернулись обратно. Поселили нас в маленькой комнате на ПДУ, в вагончике №120, но прожили мы там только один месяц.
- А почему?
- На стройку стали прибывать семейные пары. Комнатка на двоих в вагончике была роскошью. Нас перевели в общежитие, которое располагалось в Самолюбовской школе. Как раз накануне эту школу перевели в новое здание, построенное на ПДУ – будущую школу №1 города Десногорска. В каждом классе этого своеобразного общежития было по 12-14 человек. Возраст самый разный, начиная от наших годов и до 25-30 лет.
- А девки? Я почему про это спросил-то. Правда это было позже твоего приезда. Рева уже был начальником стройки. И вот на одной из общественных планёрок кто-то из блюстителей нравственности заявил, что отделочницы, которые прибыли в командировку и которых поселили именно в это помещение, ходят по комнатам голыми. Рева сделал какое-то замечание по этому делу своему заместителю по строительству Колясниковой Светлане Павловне, которая ответила, что претензий по работе у неё к ним нет, но по поводу такого поведения она с ними поговорит. Но тут кто-то из зала сказал: «Да пусть ходят, если есть что показать!» Другой добавил: «Начнут ходить, пусть позвонят. Приедем на смотрины». Зал грохнул смехом. Рева строго посмотрел на говоривших.
- Какие девки! Нам же 17 лет было всего. Мы тогда про это толком-то и не думали. Это не то, что сейчас. Мы приехали сюда работать, строить атомную станцию и город.
- И чем же вы занимались?
- Были такие машины - IFА. Они не выдерживали наших дорог и нашего ритма работы. Три месяца проходят - и к забору. Нам сказали: «Вот, ре¬бята, разбирайте их по частям. Одни детали сюда, другие туда, электро¬оборудование отдельно».
- «Умственная работа».
- Да. Потом клепал колодки, был вулканизаторщиком. В марте послали на водительские курсы в ДОСААФ. Закончил их - и в армию. Служил в ракетных войсках стратегического назначения. А после армии опять сюда, на прежнее место работы. Кстати, перед армией я встал в очередь на жильё, и пока я служил, очередь двигалась, и меня с неё не снимали. Когда пришел из армии, я был тринадцатым в общестройковской очереди. Вот как было! Посадили меня на машину «Скорой помощи». Тогда эта служба находилась в квартире первого подъезда 4-го дома I-го микрорайона. Потом работал водителем в постройкоме стройки. При мне открывался пионерский лагерь «Космос» в районе Богданово, и при мне его закрыли. Жалко, конечно... Там всё было сделано для отдыха детей... В июне 1979 года меня вызвал к себе Болдов: «Будешь возить начальника стройки Бориса Михайловича Реву».
- А как так получилось, что именно на вас «глаз положили»?
- Не знаю. Может, и были какие-то разговоры. Не знаю. Просто выз¬вал и сказал.
И начались у Александра обычные рабочие будни личного водителя Ревы.
В 6 часов утра подъём, потому что первая оперативка была в 7.00. В 22.00 проходила последняя оперативка, затем - обход по блоку.
В час ночи он ставил машину «под замок». Когда шли схемы реактора, то вся эта процедура заканчивалась где-то в 2 часа ночи. Часто было и такое: заканчивается десятичасовая оперативка и даётся команда: «Едем на Москву». Александр залетает домой, снимает сапоги, одевает ботинки, цивильный костюм, берет бритвенные принадлежности, зубную щётку и вперед, в ночь. Совещание проходит, и сразу домой, чтобы успеть на оперативку, которая начинается в 7 часов вечера. До Москвы давалось 3 часа 30 минут, до Смоленска - 1 час 20 минут. Если водитель укладывал¬ся, то Рева от удовольствия поглаживал усы. Во время таких «полетов» Александру нет-нет, да и приходила в голову крамольная мысль: «Где же это я просеку резать буду?...» Никаких отлучек по личным делам, неза¬висимо от того, где бы ни находился, в Десногорске, Смоленске, Москве. Прибыли - стой и жди. И боже упаси опоздать! На всю жизнь ему запомнился один случай. Сдавали дом №14 в 1-м микрорайоне. Он шел для много¬семейных. Что-то не получалось со сроками. Александр опоздал на 5 ми¬нут. Сразу был снят с машины и отправлен в гараж к Болдову. Где-то около месяца проработал он там, начал привыкать. Но вдруг его вы¬зывают к Реве.
- Почему не работаешь?
- Так у вас есть водитель.
- Не твое дело, принимай машину.
- Как работать будем?
- Как получал........., так и будешь получать!
Суббота всегда рабочая. Отдых - только в воскресенье. Если что-то нужно в воскресенье, то Рева за руль садился сам.
- Борис Михайлович себя в работе не жалел. Даже на обед не всег¬да ездил. Особенно, когда шел первый блок. В Москву едем, берем с собой бутерброды, а приедем туда, то либо в сосисочную на Лубянке, либо в пельменную у ЦК ВЛКСМ.
- Мне это знакомо. Только я, будучи в тресте, на обед заходил в рюмочную. Там же, неподалеку, в Большем Черкасском переулке. Кормили хорошо и вино давали на разлив. Зимой были гардеробщики, обходительные такие, всегда помогут надеть пальто. Теперь в том здании, где она находилась, располагается другая фирма - «Центральная избирательная комиссия Рос¬сийской Федерации».
- Так вот, я и говорю: «Борис Михайлович, будешь так относиться к еде, долго не протянешь». А он мне, мол, заходи ко мне в кабинет в 1З.00, напоминай. Два раза заходил, напоминал. В конце концов, он меня выгнал. Я поехал в столовую, пообедал и сижу в машине, дремлю. В 16.00 выходит он: «Поехали обедать». Я ему на часы показываю. Он вспылил, и я тоже. В общем, написал я заявление, отдаю ему, а он велел остановить ма¬шину на мосту, вышел, порвал бумагу на несколько частей и бросил в во¬ду. Вечером извинился и добавил: «Будешь дуться - морду набью!» Ох, и доставалось ему. Как в Москву поедем, так оттуда вечно злой едет. Там же постоянно у него были стычки, разборки. Очень мужик за дело болел. В 1980 году вызвали его в Совет Министров СССР и крепко взгрели, вроде бы за перерасход денег по фонду заработной платы. Он-то ведь хотел как лучше, чтобы удержатъ на стройке специалистов. Но время-то какое было? Выходит он оттуда, садится в машину сам не свой и говорит: «Вези меня куда-нибудь». Я сразу-то не «вру¬бился», знаю, что он выпивать не любитель. Да и куда везти? Ещё от раз¬дражения стол в ресторане опрокинет, у нас же не торопятся обслужить. А у меня с собой был самогон бабушки Веры. «Борис Михайлович, бу¬дешь?» А он мне: «Буду!» А стакана нет. Одним словом, пока он хо¬дил в гастроном за закуской, я бегом в магазин «Минеральные воды» за стаканом. Выпил он стакан самогоночки, крякнул, закусил, а потом давай рассказывать, как его «тепло» встретили в Совмине. И такие «теплые» встречи происходили неоднократно. Вообще, несмотря на крутой нрав Бориса Михайловича, его не столько боялись, сколько уважали.
- Но ведь отдыхал же он как-то?
- Отдых у него был активный. В редкие воскресенья вырывались мы с ним либо ко мне домой в Калужскую область, либо к его приятелю, первому секретарю Спас-Деменского райкома КПСС. В во¬лейбол играли. С бреднем любил походить. Рыбалку любил. Если были в Москве два дня, то в конце первого дня работы всегда находили «ок¬но», чтобы отдохнуть культурно. Я с ним в Третьяковке был, в музее Вооруженных Сил. Помню, как-то говорю ему: «Борис Михайлович, на Ва¬ганьковском кладбище открыли памятник Высоцкому, давай съездим». Поехали. В этот день на могиле Высоцкого цветов много было. А рядом стоял памятник генерал-майору, Герою Советского Союза Реве. Борис Михайлович его молча обошел вокруг, посмотрел. Фамилия-то редкая.
В дороге никогда не спал. Всегда что-то читал: газету или журнал. Радио слушал. Про свою жизнь рассказывал. Интересный был му¬жик. Таких руководителей теперь, наверное, и нет. Мне еще запомнилась «Олимпиада-80». Незабываемое впечатление! Реве и главному инженеру стройки Ефименко Виктору Трофимовичу разрешили один день побыть на ней. Билет у «леваков» взяли. Я сидел неподалеку от олимпийского факела. Сама сопричастность к этому событию как-то будоражила душу.
- Он же был и делегатом XXVI съезда КПСС?
- Да. До Смоленска я его отвез, там формировалась делегация, оттуда их специальным автобусом на Москву повезли, а я своим ходом ту¬да поехал, на машине. Пока он был на съезде, я всё время был в Моск¬ве, выполнял его поручения, ездил бумаги подписывал, кого-то отвозил, привозил по разным организациям. Он с утра в Кремль, а я по делам производственным - его поручения выполнять. Он же там зря время не те¬рял, стройковские вопросы попутно решал.
- В своё время над стройкой шефствовала редакция газеты «Труд». Многие знаменитости сюда приезжали. Вам приходилось иметь с ними дело?
- А как же. Да почти все они прошли через меня. Кого я только не возил: О.Воронец, Л. Чурсину, В. Толкунову, Г. Хазанова, В. Винокура, Л. Лещен¬ко, В.Добрынина и многих других. За некоторыми приходилось ехать лично. За Хазановым поехал в майские праздники. Едем с ним по Москве, и вдруг меня останавливает гаишник. – «Ты чего тут в праздник делаешь, смолянин?» - Номера-то на машине были смоленские. – « Хазанова везу на гастроли», - отвечаю ему. Не поверил, подошел к машине. А тот стекло опустил, показал личико, гаиш¬ник удивился. – « Ну, вези, вези, только аккуратней». А с Валентиной Талызиной и Аркадием Аркановым был такой случай. Я должен был отвезти Талызину от нас после концерта в Москву и забрать оттуда Арканова, чтобы к вечеру он был тут на концерте. В Медыни Талызина просит сделать остановку. Ей надо обязательно взять упаковку банок с килькой в томатном соусе. Я еще удивился - зачем? Оказывается, она едет на гастроли во Францию, а там наши эмигранты очень любят этот продукт.
- Нормально. Кому икорочки с водочкой, а кому наша килечка в томате.
- Ну, да. Она еще мне дала денег, чтобы я привез еще одну упаков¬ку к ней домой, когда я буду на следующей неделе в Москве. Я потом и привез.
- Надо было в эту упаковочку сунуть еще огурчиков соленых с мочеными рыжиками, да «термоядерного» первачку от бабушки Веры, чтоб от волос до копчика пробрало, - подшучиваю я.
- Надо было... Так вот из Москвы я забрал Арканова. Он до самого Юхнова молчал. А все из-за того, что я спросил у него про шрам на лице. Он не ответил. Ну, и я стал молчать. Потом видит, что едем нормально, хоть и быстро, разговорились. Оказывается, шрам у него от того, что как-то ехал он на гастроли в машине, спешил и попал в аварию. Он потом в Десногорске со сцены сказал мне слова благодарности за отличную езду. Возил я по стройке 1-го секретаря Смоленского обкома КПСС Клименко Ивана Ефимовича, Министра энергетики СССР Непорожнего Петра Степановича, других разных руко¬водителей. Простые мужики. Без церемоний. Это сейчас маломальский чи¬новник имеет кучу охранников, а тогда всё было по-другому.
- Другие люди были, другое время...
В 1985 году Александр Викторович Прудников по семейным обстоятельствам ушел от Ревы. Перешел на большегрузные «БелАЗы».
- Чего уходишь? - спросил Рева.
- Хлеба насущного хочу.
- Ну и жуй его!
Через год Александр стал бригадиром. После пуска 3-го блока для большегрузных машин работы не стало, перешли работать на периферию. Когда Борис Михайлович стал вторым лицом в руководстве Смоленской области, приходилось Александру обращаться к нему по поводу работы для своих «БелАЗов». Всегда помогал. Потом работал в управлении механизации про¬рабом. 3анимался благоустройством и внешними сетями и коммуникациями. Сейчас он работает в «Атомэнергостройпроекте».
- Как же всех нас разбросала жизнь. Иных уж нет, а те далече. Была великая стройка. Такой чёткий, дружный, слаженный организм. Ведь на пустом месте построили и Смоленскую АЭС, и город Десногорск! Как сам-то воспринимаешь то время?
- Я же приехал сюда молодой. Я же вырос на стройке. Старики нас встречали по доброму. Обучали, помогали освоить профессию. Кругом грязь, неустроенность быта, но ведь много было и интересного. Молоды были, время хорошее было!
Георгий Крупенин
Продолжение следует.
- Гвидон Еланский
- Автор темы, Общительный
- Репутация: 75
- Сообщения: 831
АНДРЕЮ по поводу орденов и и медалей. УТОЧНЕНИЕ.
При советской власти руководителей особо орденами и медалями не жаловали. Я не говорю за всю Одессу. Скажу за ДМУ ЦЭМ. В период строительства Смоленской АЭС и города Десногорска награды получили -
Венков - нач.управления - орден "Октябрьской революции".
Лукьянов - нач.цеха сварки - орден "Знак Почёта".
Орден "Трудовое Красное Знамя" - Роганов - бригадир слесарей и Щепковский - боигадир слесарей.
Орден "Знак почёта" - Захарченков - слесарь, Мамедов - бригадир сварщиков, Половец - бригадир слесарей, Баранов - бригадир слесарей.
Орден "Трудовая Слава" 3-й ст. - Засько М.В. - бригадир слесарей, Цыбульник - бригадир сварщиков, Георгиевский - бригадир слесарей.
Медаль "За трудовую доблесть" Астанков - слесарь, Вечерский-сварщик,Сграбилова- сварщица,Головачева-крановщица.
Медаль "За трудовое отличие" - Барышников - дефектоскопист, Макаров - токарь, Шахова - штукатур-маляр.
А вот сегодня, когда Путин в Кремле раздаёт награды, то увидеть среди награждённых рабочего - это чудо! Не жалуют сегодня человека труда. Зато руководители и приближённые к ним особи обвешаны всякими наградами, как кобели на выставке.
При советской власти руководителей особо орденами и медалями не жаловали. Я не говорю за всю Одессу. Скажу за ДМУ ЦЭМ. В период строительства Смоленской АЭС и города Десногорска награды получили -
Венков - нач.управления - орден "Октябрьской революции".
Лукьянов - нач.цеха сварки - орден "Знак Почёта".
Орден "Трудовое Красное Знамя" - Роганов - бригадир слесарей и Щепковский - боигадир слесарей.
Орден "Знак почёта" - Захарченков - слесарь, Мамедов - бригадир сварщиков, Половец - бригадир слесарей, Баранов - бригадир слесарей.
Орден "Трудовая Слава" 3-й ст. - Засько М.В. - бригадир слесарей, Цыбульник - бригадир сварщиков, Георгиевский - бригадир слесарей.
Медаль "За трудовую доблесть" Астанков - слесарь, Вечерский-сварщик,Сграбилова- сварщица,Головачева-крановщица.
Медаль "За трудовое отличие" - Барышников - дефектоскопист, Макаров - токарь, Шахова - штукатур-маляр.
А вот сегодня, когда Путин в Кремле раздаёт награды, то увидеть среди награждённых рабочего - это чудо! Не жалуют сегодня человека труда. Зато руководители и приближённые к ним особи обвешаны всякими наградами, как кобели на выставке.
- Гвидон Еланский
- Автор темы, Общительный
- Репутация: 75
- Сообщения: 831
это уже ............. хроническая болезнь. (моё мнение)Гвидон Еланский писал(а):Вот уже скоро будет три года, как я не живу в Десногорске. А я написал где-то статей 120 о людях, которые строили город и станцию. Наверное, для одного человека это вполне достаточно".
«The Politics of Individualism»
- Андрей1
- Ветеран
- Возраст: 11
- Откуда: Из России
- Репутация: 153
- Сообщения: 1766
- Темы: 1
Это призвание. И оно имеет место в истории. Не каждому дано быть от природы врачом, педагогом или сварщиком... То же - и журналистом, писателем.Андрей1 писал(а):это уже ............. хроническая болезнь. (моё мнение)Гвидон Еланский писал(а):Вот уже скоро будет три года, как я не живу в Десногорске. А я написал где-то статей 120 о людях, которые строили город и станцию. Наверное, для одного человека это вполне достаточно".
А хроническая болезнь - проблема, от которой стремятся избавиться.
Есть категория личных мнений, которые нужно сдерживать от высказываний. Хотя и это умение не каждому дано.
Иногда самая большая мудрость — не говорить глупостей.
- Омега
- Супермодератор
- Откуда: Десногорск
- Репутация: 1335
- Сообщения: 12710
- Темы: 252
это уже из категории ваше мнение здесь неуместно.Омега писал(а):Есть категория личных мнений, которые нужно сдерживать от высказываний. Хотя и это умение не каждому дано.
«The Politics of Individualism»
- Андрей1
- Ветеран
- Возраст: 11
- Откуда: Из России
- Репутация: 153
- Сообщения: 1766
- Темы: 1
Андрею.
На пустом месте за 19 лет люди построили город и станцию.Разве они не заслуживают того, чтобы о них было написано? А сколько сотен интересных судеб ушло за борт истории... Просто из-за душевной лени тех людей, которые могли писать о них, но не писали в силу разного рода обстоятельств, в том числе и личного плана. Которые могли организовать людей на это дело, но не организовали. То же в силу указанных причин. А потом мы удивляемся, что нас называют "иванами не помнящими родства".
Добавлено спустя 2 минуты 3 секунды:
Добавлено спустя 1 час 51 минуту:
ОТВЕТ АНДРЕЮ НА ЕГО РЕПЛИКУ В ПОСТЕ №33.
Уважаемый Андрей, сколько по Вашему мнению я должен был написать статей о людях, которые на пустом месте за 19 лет построили город Десногорск и три блока Смоленской АЭС, чтобы это не выглядело...........(цитирую Вас) "хронической болезнью"?
На пустом месте за 19 лет люди построили город и станцию.Разве они не заслуживают того, чтобы о них было написано? А сколько сотен интересных судеб ушло за борт истории... Просто из-за душевной лени тех людей, которые могли писать о них, но не писали в силу разного рода обстоятельств, в том числе и личного плана. Которые могли организовать людей на это дело, но не организовали. То же в силу указанных причин. А потом мы удивляемся, что нас называют "иванами не помнящими родства".
Добавлено спустя 2 минуты 3 секунды:
Не бойтесь изобрести велосипед. Бойтесь вообще ничего не изобрести.Андрей1 писал(а):это уже из категории ваше мнение здесь неуместно.Омега писал(а):Есть категория личных мнений, которые нужно сдерживать от высказываний. Хотя и это умение не каждому дано.
Добавлено спустя 1 час 51 минуту:
ОТВЕТ АНДРЕЮ НА ЕГО РЕПЛИКУ В ПОСТЕ №33.
Уважаемый Андрей, сколько по Вашему мнению я должен был написать статей о людях, которые на пустом месте за 19 лет построили город Десногорск и три блока Смоленской АЭС, чтобы это не выглядело...........(цитирую Вас) "хронической болезнью"?
- Гвидон Еланский
- Автор темы, Общительный
- Репутация: 75
- Сообщения: 831
Сейчас, вроде как САЭС, объявлен конкурс по схожей тематике. Видеоинтервью.
Быть пессимистом потрясающе: всегда я или прав, или приятно удивлен.
- ua3lls
- Модератор
- Возраст: 40
- Откуда: Местные мы, славяне...
- Репутация: 1324
- Сообщения: 3870
- Темы: 43
Возможно. Есть такая закономерность - пока начальство не чихнет - подчиненные не шевелятся. 
Посмотрим, насколько правдивыми будут эти интервью, а то мамонтов с Гвидоном мы уже находили. 
Посмотрим, насколько правдивыми будут эти интервью, а то мамонтов с Гвидоном мы уже находили. Быть пессимистом потрясающе: всегда я или прав, или приятно удивлен.
- ua3lls
- Модератор
- Возраст: 40
- Откуда: Местные мы, славяне...
- Репутация: 1324
- Сообщения: 3870
- Темы: 43
Да, свою видеокамеру выделил под этот проект.Пусть ребята пробуют себя. Ссыль на первоисточник не подкините?
Пусть ищут: "Это призвание. И оно имеет место в истории. Не каждому дано быть от природы врачом, педагогом или сварщиком... То же - и журналистом, писателем ".
Пусть ищут: "Это призвание. И оно имеет место в истории. Не каждому дано быть от природы врачом, педагогом или сварщиком... То же - и журналистом, писателем ".
Быть пессимистом потрясающе: всегда я или прав, или приятно удивлен.
- ua3lls
- Модератор
- Возраст: 40
- Откуда: Местные мы, славяне...
- Репутация: 1324
- Сообщения: 3870
- Темы: 43
Сообщений: 61
• Страница 2 из 4 • 1, 2, 3, 4
Кто сейчас на форуме (по активности за 5 минут)
Сейчас этот раздел просматривают: 1 гость